Тактика засад и неожиданных ударов применялась с древности многими народами, но очень редко в истории можно встретить случаи, когда попала в ловушку и погибла целая армия. Впервые это произошло в 9 году нашей эры в Тевтобургском лесу: войско римского полководца Квинтилия Вара было практически полностью уничтожено германцами. Противник Вара, Арминий, блестяще разыграл роль мнимого «союзника», а в сражении использовал и местность, и погодные условия, и даже тот факт, что за римлянами тащился большой обоз, который сковывал их маневры.
Предыстория битвы, как это часто бывает в крупных войнах, тесно переплетена с политикой. На рубеже нашей эры римские войска заняли практически всю территорию, принадлежавшую германским племенам. В 7 году н.э. пропретором новой провинции был назначен Квинтилий Вар, который, однако, повёл себя по отношению к «варварам» очень неосторожно. Даже римские авторы (например, Дион Кассий, историк III века н.э., который подробно пишет о конфликте с германцами) обвиняют Вара в негибкости, излишней надменности и неуважении к местным обычаям. У гордых предков тевтонов такая «политика партии», естественно, спровоцировала взрыв недовольства. Во главе заговора оказался вождь племени херусков, 25-летний Арминий. Он внешне всячески демонстрировал готовность сотрудничать с римлянами, а сам потихоньку готовился к открытому столкновению с завоевателями, привлекая на свою сторону другие германские племена.
Успокоенный «верностью и преданностью» Арминия, Вар начал совершать стратегические ошибки одну за другой. Вместо того, чтобы держать основные силы армии в кулаке, он распылил войска, отправив несколько отрядов расправляться с разбойниками на дорогах. В конце лета 9 года, находясь в летнем военном лагере примерно у современного города Минден, Вар получает известие о том, что на юге, в районе римской крепости Ализон (ныне - Падерборн) вспыхнуло восстание. Армия римского полководца выступила в поход, но при этом Вар совершил еще два роковых просчета. Первый: римляне, явно не рассчитывая на то, что на них нападут на марше, взяли с собой огромный обоз со своим скарбом, женами и детьми (кстати, существует версия, по которой армия Вара просто перебазировалась ближе к югу, как это всегда делалось в преддверии зимы - впрочем, это не исключает и общепринятой точки зрения насчет восстания германцев). Второй серьезной ошибкой Вара стало то, что он получил прикрывать тылы... солдатам Арминия. Римлянин даже не обратил внимание на предупреждение некого Сегеста, который предостерегал от излишнего доверия «союзнику».
Карта германских походов Квинтилия Вара и других полководцев Рима. Место сражения обозначено крестиком.
Впрочем, сам Арминий по-прежнему действовал осторожно. Примерно к середине пути до Ализона его войска постепенно отстали от римлян под благовидным предлогом - германский вождь ожидал подхода дополнительных сил от других племен. Надо заметить, что так оно и было на самом деле, только войска стягивались вовсе не для помощи Вару!
Оставалось только выжидать удобного случая для нападения - а это немаловажно, когда речь идёт об очень сильном противнике. Три легиона Квинтилия Вара вместе со вспомогательными войсками насчитывали, по самым скромным оценкам, 18 тысяч человек, не считая уже упомянутого обоза с женщинами и детьми. Германцы могли противопоставить римлянам отличную тяжелую кавалерию и легкую пехоту, но при численном превосходстве римских войск, их вооружении и выучке, не помогла бы никакая засада. В конце концов, леса и холмы - это не степи, где конница, подобно , может легко уйти от врагов. Дион Кассий в описании битвы упоминает о том, что германцев было «больше», чем римлян, но точных данных о соотношении сил не приводит.
Легкая пехота германцев. Скриншот из серии компьютерных игр Total War, известных реалистичной реконструкцией древних битв.
Момент для атаки Арминий выбрал на «отлично». Римское войско, подуставшее на марше, попало под проливной дождь, размокшая земля сковывала движения тяжеловооруженных бойцов. К тому же колонна сильно растянулась на марше, отдельные подразделения отстали или перемешались с обозом. Тевтобургский лес, через который шли римляне, давал прекрасную возможность атаковать из засады. Германцы начали сражение, как сказали бы в наше время, с «артподготовки», отгрузив из леса на головы римлян кучу стрел, а затем ринулись в атаку с нескольких направлений сразу. Римлянам удалось отбить первый натиск, и к ночи они попытались разбить лагерь и возвести оборонительные сооружения.
Атака германцев в Тевтобургском лесу. С картины художника А.Коха (1909 г.)
Но Арминий, надо полагать, не зря плотно сотрудничал с римлянами: все его действия выдают человека, который хорошо изучил военную науку. Германский вождь понимал, что уничтожить сильную, почти 20-тысячную армию одним наскоком невозможно, поэтому его воины по-прежнему изводили римлян обстрелом и атаками из многочисленных засад, одновременно наблюдая за ними.
Современный памятник Арминию в Вестфалии (Германия).
Что касается Квинтилия Вара, то он, вероятно, понимал, что во временном лагере римляне долго не протянут: помощи ждать неоткуда, пока подоспеют отряды из других концов провинции, германцы истребят всю армию или уморят её голодом. Осознав, что поход необходимо продолжать, римлянин лихорадочно пытается исправить собственные ошибки: он приказывает сжечь большую часть обоза, оставив только самое необходимое, а войску отдает приказ строго держать строй на марше на случай новых атак.
На второй день сражения римлянам, непрерывно отбивавшим наскоки германцев, удалось выйти на равнину и продержаться там до захода солнца. Но бойцы Арминия по-прежнему никуда не спешили, ожидая, пока их враги снова втянутся в лес. Кроме того, германский вождь применил еще одну хитрость: он всячески способствовал тому, чтобы слухи о бедственном положении воинства Вара распространились как можно шире. Германская армия к третьему дню битвы не только не уменьшилась, а даже увеличилась: те из соплеменников Арминия, кто раньше опасался римлян, теперь спешили присоединиться к нему в надежде на победу и богатую добычу.
Третий день сражения оказался для римлян роковым. Войска Квинтилия Вара снова вступили в лес, где было очень трудно держать оборону в плотном строю. Вдобавок вновь пошел сильный дождь. На сей раз Арминий рискнул начать решительную атаку, и его расчет оправдался: после короткого (судя по описанию Диона Кассия) боя Вар понял, что положение безнадежно, и покончил жизнь самоубийством. То же самое сделали многие другие командиры, после чего легионы прекратили сопротивление - часть солдат полегла на месте, часть попала в плен. Спастись удалось только небольшому отряду конницы. Римский историк Луций Анней Флор пишет о массовых казнях пленных солдат, но другие источники упоминают, что некоторых пленников германцы оставили в живых в качестве рабов и прислуги.
Боевая маска римского кавалериста, погибшего в Тевтобургском лесу. Найдена археологами у местечка Калкриз, на месте битвы, обнаруженном в конце 1980-х годов.
Разгром легионов Вара в Тевтобургском лесу фактически поставил крест на завоевательной политике Рима в Германии: отныне граница между империей и «варварами» пролегала не дальше реки Рейн. Известна скорбь императора Октавиана Августа, который, узнав о поражении, облачился в траур и повторял: «Вар, верни мне мои легионы!» Пять или шесть лет спустя Рейнская армия римлян нашла место сражения и воздала последние почести воинам Квинтилия Вара, но далеко углубляться в германские земли легионы Рима больше не решались.
Солдаты Рейнской армии на месте поражения Квинтилия Вара. Современная иллюстрация.
Любопытный факт. Имя «Арминий» в дальнейшем трансформировалось в «Герман», а сам образ германского вождя стал у его потомков (нынешних немцев) символом борьбы с народами, испытавшими в древности сильное влияние римской культуры: в первую очередь - с французами и англичанами. Кроме того, это имя носили еще несколько известных военачальников: к примеру, византийский полководец VI века н.э. или русский покоритель Сибири XVI века Ермак Тимофеевич - то есть, тот же «Герман», только в просторечном варианте.
Русский казачий атаман Ермак Тимофеевич, покоритель Сибири. Современное изображение.
#вождь #лес #всадник
В 5 году н.э. римский император Октавиан Август назначил командиром германских легионов 55-летнего Публия Квинтилия Вара, который ничего не смыслил в военном деле, зато был женат на племяннице принцепса.
Недальновидный Вар почему-то считал, что главную цель своего существования германцы видят в приобщении к культуре столь превосходящего их Рима. Ему ошибочно казалось, что в Германии шел мирный процесс.
Хотя не обошлось здесь и без вероломства – ведь во всем этом его пылко убеждал друг и союзник, молодой вождь херусков Арминий. Так кем же был тонкий ценитель поэзии Горация и близкий друг Вара Арминий?
Сыном вождя германского племени херусков. В юности ему довелось даже послужить в римской армии, где он отличился и был вознагражден самим Октавианом Августом. Молодой херуск был почтен званием римского гражданина и зачислением во всадническое сословие, второе по достоинству после сенаторского. Но на самом деле Арминий всегда был неукротимым врагом Рима. Вар этого не знал, а потому спокойно повел три легиона, в составе которых были не только солдаты, но и женщины с детьми, а также рабы, на зимовку через Тевтобургский лес. Однако это будет позже.
А пока завоеванная пасынком Августа Тиберием страна – до реки Эльбы – стала очередным объектом экспансии цивилизации. Наместником новой провинции назначили Публия Квинтилия Вара, до этого успешно руководившего Сирией и заслужившего следующие слова: «Бедным он приехал в богатую провинцию и богатым уехал из бедной провинции». Это, конечно, преувеличение – в Сирии было изрядное количество искусных ремесленников и оборотистых торговцев, разорить их чиновнику было не так-то просто. Но попользовался ими Вар изрядно.
Ту же линию он вздумал проводить и в Германии, да еще и ввел римское судопроизводство, с сопутствующим ему крючкотворством. Предполагалось, что германцы проглотят все это, подобно галлам. Для германской знати предполагалась приманка – вожделенное римское гражданство. Но социальное расслоение в Германии было слабым, и племенная знать, не сильно эксплуатировавшая соплеменников, не нуждалась в защите иностранных войск. А вот национальной гордости у нее было в избытке!
Еще в 4 году н.э. к северу от Дуная король маркоманов Маробод объединил ряд германских племен в один союз, что вызвало беспокойство в Риме. Ставя выше всего безопасность империи, римляне не дожидались открытого нападения врагов, а наносили превентивные удары повсюду, где могли заподозрить опасность для своих границ. Готовя превентивный удар по Марободу, пасынок Августа, Тиберий, в 6 году н.э. начал набор войск среди племен Паннонии и Иллирии. Все это вызвало сопротивление и вылилось в грандиозное восстание. Три года пятнадцать легионов давили это выступление и наконец из-за измены одного из местных вождей смогли подавить.
Осенью 9 года н.э. в Риме устроили торжества по поводу побед в Паннонии и Иллирии, но неожиданно пришли тревожные вести из Германии. Командовавшему там легионами Вару так и не бросилось в глаза, что установление римских законов и налогов до предела озлобило германцев. Германские вожди и даже проверенный римлянами Арминий – как выяснилось гораздо позже – решились на восстание.
В Германии под командованием Вара находилось пять легионов, а также значительное количество вспомогательных войск. Одним из этих вспомогательных подразделений, состоявшим из херусков, командовал Арминий.
С тремя легионами и вспомогательным подразделением Арминия Вар стал летним лагерем в Центральной Германии восточнее реки Висургий (Везер). Исследователи считают, что это составляло более 25 тысяч человек вместе с обозом, а реально на поле боя Вар мог выставить 12–18 тысяч бойцов. Судя по синей окраске щитов, солдаты были набраны в Средиземноморском регионе. Таких обычно использовали как морскую пехоту, но для действий в лесистой местности они были мало приспособлены.
В конце лета Вар приготовился к переходу на зимние квартиры в лагерь, расположенный под Ализоном на реке Лупии.
В это время по приказу Арминия в регионе между Висургием и Ализоном вспыхнули разрозненные очаги беспорядков. Интересно, что Вар был предупрежден о заговоре верным римлянам германцем Сегестом, но отказался верить в предательство друга Арминия и решил по дороге в Ализон подавить выступление германцев. При этом он доверился Арминию, обещавшему провести римлян в укрепленный лагерь безопасным путем через Тевтобургский лес.
После переправы через Висургий колонна вошла в труднодоступный гористый район, поросший лесом, который называли Тевтобургским. Как только римляне ступили в лес, погода резко ухудшилась, пошел затяжной дождь. Дорога стала скользкой и ненадежной. Предстояло форсировать наполнившиеся водой овраги, речки и болота. Солдаты растянулись среди телег и вьючных животных.
Голова растянувшейся колонны достигла места, называемого «Черная топь», близ Херфорда, как вдруг из зарослей под пронзительные крики и нечеловеческий вой полетели дроты и копья.
Опешившие римские легионеры отшатнулись. Германцы тут же выскочили на дорогу, подхватили те же копья и, используя их уже как колющее оружие, смешались с римлянами. Начался рукопашный бой, которого легионеры против рослых подвижных германцев не выдерживали.
Под ногами тяжеловооруженных легионеров хлюпала вязкая жижа – стоящих она засасывала, а те, кто двигался, скользили и падали. Невозможно было занять оборону, упереться и метать дротики-пилумы, отвечая на град камней и дротов-ангонов, которыми осыпали римлян херуски.
Из-за недопустимого растяжения колонны организоваться на марше и дать отпор нападавшим было практически невозможно. Германцы, находясь на возвышении, избивали тонущие легионы.
Заведя Вара в чащу, Арминий со своим отрядом быстро покинул римлян и присоединился к нападавшим. По легенде, увидев Вара, он с силой метнул тяжелое копье. Уже на излете оно ударило беспомощно завязшего в болотистой жиже полководца в бедро, пригвоздив его к боку коня. Животное отчаянно заржало и рухнуло в грязь, скинув раненого седока. Легаты, подбежав к наместнику, подняли его на руки и понесли вглубь болота, чтобы выйти из-под разящих ударов врага.
Легионы медленно отступали, теряя людей, бросая ненужную теперь поклажу. Весь день херуски преследовали римское войско, преодолевшее наконец проклятую топь и выбравшееся к закату на твердую землю.
От трех гордых легионов осталась едва половина. И все же тем, кто находился в голове колонны, под прикрытием удалось разбить окруженный рвом и валом лагерь. Отдельные части колонны, отбиваясь от германцев, постепенно подходили и укрывались за лагерными укреплениями. Германцы на время отступили, не решившись с ходу атаковать лагерь, и вскоре скрылись из виду.
Выдержав первое нападение, легионы подтянулись. Вар приказал сжечь весь лишний обоз и, приведя войска в порядок, двинулся дальше к своей цели, Ализону. Увидев и оценив большие силы нападавших, он уже не надеялся подавить мятеж, а мечтал хотя бы благополучно добраться до зимних квартир. Затишье было временным – «варвары» готовились к новой атаке. Для римлян выхода, похоже, не было…
На третий день остаток римского корпуса, огрызаясь, как затравленный медведь, окруженный сворой собак, пытался отойти под ударами германцев. Люди потеряли всякий счет времени, и стало казаться, что они уже целую вечность сражаются в этих бесплодных землях неприветливой, холодной страны. Из трех легионов не набралось бы и одного, и каждый день приносил все новые потери. Херуски упорно преследовали раненого римского зверя, не давая ему вырваться из ловушки.
На обширной поляне Тевтобургского леса в круговой обороне сбились уцелевшие легионеры, стоя спина к спине в поредевшем строю. Вар, измученный воспалившейся раной, опираясь на копье, угрюмо смотрел на германцев, невдалеке горячивших коней в ожидании сигнала атаки. Через несколько минут, чтобы не видеть избиения своих солдат и не попасть в позорный плен, он покончит с собой, бросившись на меч. Его примеру последовал один из лагерных префектов Люций Эггий.
После очередной неудачной попытки прорваться началось избиение бегущих. Большая часть войска полегла во время бегства. Остатки рассеялись, но были со временем переловлены и перебиты. Та же участь постигла женщин и детей, бывших в лагере. Немногие после долгих мытарств смогли перебраться через Рейн. Верные слуги Вара пытались сжечь его тело или хотя бы предать погребению. Но Арминий приказал вырыть тело, отрубить голову и послать ее королю маркоманов Марободу. Тот в свою очередь переслал голову Вара в Рим Октавиану Августу.
Римский император, узнав о трагедии, изрек: «Вар, верни мне мои легионы!» Но Вар был мертв. А сам император не на шутку испугался и распустил своих телохранителей-германцев. Все галлы были выселены из Рима, поскольку император опасался, что после такого страшного поражения Галлия присоединится к германцам. Но германцы после своей потрясшей Рим победы разошлись по домам. В жизни пограничных районов на Рейне ничего не изменилось. И в Галлии все было спокойно. На некоторое время наступило затишье.
Только через шесть лет новый император Тиберий попытался восстановить положение в западных областях Германии. Его пасынок Германик (прообраз героя Рассела Кроу из известного американского блокбастера «Гладиатор»), с легионами перешел Рейн. Немногие оставшиеся в живых после бойни в Тевтобургском лесу, которые теперь использовались как проводники, вывели Германика к месту боя.
Его взору открылась ужасная картина. Груды костей и расщепленного оружия так и остались в ущелье. Стволы деревьев Тевтобургского леса были увешаны черепами римских солдат, что означало предупреждение – лес принадлежит Арминию, а его врагов ждет такая же участь. Единицы уцелевших из тех, что попали в руки к германцам, указали места, где в жертву северному богу войны были принесены захваченные римские военачальники, показали алтари, где несчастным перерезали горло…
Начиная с 15 года н.э. три раза ходил с войском Германик за Рейн. Он вновь сумел пробиться до Эльбы, но римляне так и не закрепились в этой местности. Территории к востоку от Рейна и к северу от Дуная навсегда остались недоступными для них.
Что касается Арминия, то под его руководством херуски объединили большую часть Германии, сокрушив другого могущественного вождя Маробода, которому когда-то Арминий прислал голову Вара.
В дальнейшем судьба Арминия сложилась трагично. Его брат Флав остался верен Риму и служил в легионах, которые Цезарь вел против херусков. Брак Арминия тоже принес ему немало горя. Свою невесту Туснельду он похитил у знатного германца Сегеста. Ее отец, глубоко оскорбленный поступком вождя, стал личным врагом Арминия. Беременная супруга попала в плен к врагам, но благодаря верности своего отца Риму ее отправили на жительство в Равенну. Там она разрешилась от бремени сыном, судьба которого, по Тациту, была «жалкой». До самой смерти Арминий так и не увидел больше ни жены, ни ребенка. А смерть его уже была близка. Арминий возвысился благодаря собственному коварству, коварство же чужое его и погубило.
Некий Ингвиомер, дядя молодого вождя, снедаемый завистью к удачливому племяннику, подстрекал буйных германцев к его убийству. В конце концов замысел удался, и владыка пал от рук своих соплеменников.
С момента возникновения человечества люди постоянно воевали друг с другом за власть и богатства, за новые земли и чьи-то политические амбиции. Но среди огромного количества больших и малых сражений есть такие, которые не просто оказали влияние на историю отдельных народов, но и изменили сам вектор развития цивилизации.
К их числу можно отнести разгром в Тевтобургском лесу (9 г. н. э.). Эта битва обессмертила имя вождя племени херусков — Арминия, который уже более трех тысячелетий считается национальным героем немецкого народа.
Предыстория сражения
Начало I века новой эры — это время которая успешно захватывала все новые территории, подчиняя себе многочисленные племена и народности. И дело не только в военной мощи легионеров, но и в организации на аннексированных землях жесткой государственной власти и бюрократического аппарата.
Завоевание и подчинение разрозненных и враждующих между собой не было для Рима сложной задачей.
Во времена правления Цезаря Августа власть империи распространилась на территорию от Рейна до Эльбы. Здесь была основана провинция, названная Германией, назначенный Римом наместник вершил суд и управлял делами, а 5-6 легионов вполне хватало для поддержания порядка.
Изменение ситуации
Римскому наместнику, умному и дальновидному Сецию Сатурину, удалось не только подчинить большинство германских племен, но и привлечь на сторону империи их вождей, которым льстило внимание могущественной державы.
Однако на посту наместника Сатурина сменил Публий Квинтилий Вар, прибывший в германскую провинцию из Сирии, где привык к изнеженной жизни, раболепству и почитанию. Считая местные племена неопасными, он рассредоточил подчиненные ему легионы по стране и больше заботился о сборе дани. Именно его недальновидная политика привела к тому, что Тевтобургский лес стал могилой для тысяч отборных римских воинов.
Вар, не обращая внимания на недовольство местных жителей, ввел грабительские налоги и римские законы, во многом противоречащие обычному праву германцев, нормы которого считались священными.
Нежелание следовать иноземным законам жестоко пресекалось. Нарушителей ждала смертная казнь и оскорбительные для свободных германцев
До поры до времени негодование и протесты простолюдинов были незаметны, тем более что вожди племен, прельщенные римской роскошью, были лояльно настроены и к наместнику, и к имперской власти. Но скоро и их терпению пришел конец.
Первоначально неорганизованный и стихийный протест возглавил амбициозный вождь племени херусков Арминий. Это была весьма примечательная личность. В молодости он не только служил в римском войске, но и получил статус всадника и гражданина, так как отличался отвагой и умом. Квинтилий Вар настолько был уверен в его преданности, что не желал верить многочисленным доносам о готовящемся мятеже. Более того, он любил пировать вместе с Арминием, который был превосходным собеседником.
Последний поход Вара
О том, что произошло в 9 году, когда легионы Вара вступили в Тевтобургский лес, мы можем узнать из «Римской истории» Диона Кассия. Как считают историки, эта местность располагалась где-то в верховьях реки Эмс, которая в то время была известна как Амизия.
Осенью этого года Вар покинул свой уютный летний лагерь и с тремя легионами отправился в сторону Рейна. По одной из версий, наместник собирался подавить мятеж отдаленного германского племени. По другой, Квинтилий Вар как обычно просто отводил войска на зимние квартиры, поэтому в походе его сопровождал большой обоз.
Легионеры не торопились, задерживали их движение не только груженые телеги, но и размытые осенними дождями дороги. Какое-то время войско сопровождал отряд Арминия, который якобы собирался принять участие в подавление мятежа.
Тевтобургский лес: разгром римских легионов германцами
Сильный дождь и ручьи, разлившиеся в бурные потоки, вынудили солдат передвигаться неорганизованными отрядами. Этим и воспользовался Арминий.
Его воины отстали от римлян и недалеко от Везера напали и перебили несколько разрозненных групп легионеров. А тем временем головные отряды, которые уже вошли в Тевтобургский лес, оказались перед неожиданным препятствием из поваленных деревьев. Как только они остановились, на них из густых зарослей полетели копья, а затем выскочили германские воины.
Нападение было неожиданным, а римские легионеры не привыкли сражаться в лесу, поэтому солдаты только отбивались, но по приказу Вара, стремившегося выбраться на открытую местность, продолжили движение.
В течение двух последующих дней римляне, которым удалось покинуть Тевтобургский лес, отражали бесконечные атаки врага, но то ли из-за неспособности Вара к решительным действиям, то ли из-за ряда объективных причин так и не перешли в контрнаступление. Сыграла свою роль и погода. Из-за непрекращающегося дождя щиты римлян размокли и стали совсем неподъемными, а луки оказались непригодны для стрельбы.
Поражение в Дэрском ущелье
Но худшее было еще впереди. Точку в затянувшемся избиении римских легионов поставил бой в заросшем густым лесом Дэрском ущелье. Многочисленные германские отряды, хлынувшие со склонов, безжалостно уничтожали мечущихся в панике легионеров, и сражение превратилось в кровавую бойню.
Попытка римлян прорваться из ущелья обратно в долину оказалась неудачной - путь преграждал собственный обоз. Уйти из этой мясорубки удалось лишь коннице легата Валы Нумония. Поняв, что сражение проиграно, раненый Квинтилий Вар покончил с собой, бросившись на меч. Его примеру последовали еще несколько офицеров.
Лишь единицам из легионеров удалось вырваться из страшной германской ловушки и уйти к Рейну. Основная же часть войска была уничтожена, такая же участь постигла и женщин с детьми, ехавших с обозом.
Итоги сражения
Последствия этого сражения трудно переоценить. Поражение римских легионов в Тевтобургском лесу настолько напугали императора Августа, что он даже распустил отряды телохранителей-германцев и приказал изгнать из столицы всех галлов, опасаясь, что они последуют примеру своих северных соседей.
Но главное не это. Битва в Тевтобургском лесу поставила точку в завоевании германцев Римской империей. Через несколько лет консул Германик совершил три похода за Рейн с целью подавления восставших племен. Но это был, скорее, акт мести, нежели политически оправданный шаг.
Легионы больше никогда не рисковали основывать на германских землях постоянные укрепления. Таким образом, сражение в Тевтобургском лесу остановило распространение римской агрессии на север и северо-восток.
В память об этой битве, повернувшей ход истории, в городе Детмольде в 1875 году была возведена статуя Арминия высотой в 53 метра.
Фильм «Херман Херуски — битва в Тевтобургском лесу»
По истории сражения написано много книг, есть среди них и художественные, например, «Легионер» Луиса Риверы. А в 1967 году по описанному сюжету был снят фильм. Это в какой-то мере символическая картина, потому что она совместного производства Германии (тогда еще ФРГ) и Италии. Важность сотрудничества станет понятна, если учесть, что Италия, по сути, - наследница Римской империи, а в Германии во времена фашизма всячески превозносилась победа Арминия, считавшегося национальным героем.
Итогом совместного проекта стал весьма неплохой с точки зрения исторической достоверности фильм, в котором показана битва в Тевтобургском лесу. Привлекателен он для зрителей не только этим, но и талантливой игрой таких актеров, как Кэмерон Митчелл, Ганс фон Борсоди, Антонелла Луальди и другие. К тому же это очень динамичная и зрелищная картина, а съемки многочисленных батальных сцен достойны восхищения.
Многие превозносят Рим. Его легионы. но на самом ли деле легионы были великолепны. Разили мечом и огнем "диких варваров"? Вот к примеру герамнцы. Именно о них и пойдет речь
Давно отгремели битвы гражданской войны. Вся Римская держава находилась теперь под властью одного человека – императора Цезаря Августа, сына "божественного Юлия" – того самого, что победил всех соперников в борьбе за власть во времена Второй гражданской войны. Стабилизировав внутриполитическое положение, Август постарался занять римскую армию, ставшую теперь профессиональной, в больших и малых войнах. Эти войны, где бы они ни велись, имели одну конечную цель, и ею было достижение Римом мирового господства. Иначе говоря, Август решил добиться того, что не удалось Александру Македонскому, и тем самым навеки упрочить и власть Рима над покоренными народами, и положение основанной им династии во главе мировой державы.
Самым опасным для себя противником римляне считали тогда Парфянское царство. Границей между двумя великими державами оставалась река Евфрат, к востоку от нее по-прежнему находились владения парфянского царя, к западу – Рима. Так как неоднократные попытки сокрушить Парфию военным путем потерпели провал, то Август предпочел на время установить мир на Востоке, перейдя в наступление на Западе. С 12 г. до н.э. римляне начинают завоевание Германии, установив в течение серии военных кампаний свой контроль над территорией между Рейном и Эльбой.
В Германии римляне завоевали обширную территорию между Рейном и Эльбой и готовились сделать ее провинцией. Но германцы оказались слишком беспокойными подданными, римлянам постоянно приходилось подавлять их восстания, пока наконец мятежные племена не смирились (как оказалось, только по видимости) с новыми хозяевами. Многие представители племенной знати пошли на римскую службу и получили командные должности во вспомогательных частях римской армии. Среди них был и Арминий, сын германского племенного вождя. Подробности его военной карьеры неизвестны, но он получил звание римского гражданина и другие отличия, т.е. явно имел крупные заслуги перед римлянами. Вернувшись в Германию, Арминий оказался среди ближайшего окружения нового наместника Публия Квинтилия Вара, доверенного лица самого императора Августа.
Упрочив свою гегемонию в Центральной Европе, Август собирался возобновить наступление на восток.
Однако осуществлению его завоевательных планов помешало грандиозное восстание против римлян в Паннонии (северо-запад Балканского полуострова) в 6–9 гг. н.э. Его подавление стоило большой крови. Но не успели римляне задушить последние очаги этого восстания, как грянул гром в Германии: за Рейном, в лесах и болотах, полегли три лучших легиона римской армии во главе с наместником Галлии и Германии Публием Квинтилием Варом. Это явилось поворотным пунктом мировой истории: разгром Вара окончательно похоронил планы Августа по установлению мирового господства.
Римские вооруженные силы в Германии были уничтожены где-то у Визургиса (современная река Везер) – многочисленные попытки определить место гибели армии Вара долгое время не давали надежного результата, пока неожиданное археологическое открытие 1987 г. и раскопки последующих лет не доказали, что армия Вара погибла у горы Калькризе в Вестфалии.
События в Германии развивались следующим образом: в течение лета 9 г. участники уже сложившегося антиримского заговора постарались максимально рассредоточить находившиеся между Рейном и Эльбой римские войска. С этой целью они часто обращались к Вару с просьбой предоставить им воинские подразделения якобы для обеспечения безопасности на местах и добивались желаемого (правда, для этой цели обычно откомандировывались вспомогательные войска, а не легионеры). Но основная масса армии Вара все же находилась при нем, близ его летней резиденции.
Когда заговорщики сочли подготовку законченной, на достаточном удалении от римских сил вспыхнул среди германских племен будто бы незначительный по масштабам бунт. Вар со своей армией и громоздким обозом снялся с лагеря и отправился на его подавление. Наличие при воинских частях женщин, детей, многочисленной прислуги показывает, что дело происходило осенью – Вар явно намеревался подавить мятеж по пути в зимние лагеря, куда ежегодно уходили римляне.
Зачинщики восстания, еще присутствовавшие накануне на пиру у Вара, после выступления римлян в поход оставили Вара под предлогом подготовки войск для помощи ему. Уничтожив расквартированные в гуще германцев римские гарнизоны и выждав, когда Вар углубится в труднопроходимые леса, они атаковали его со всех сторон.
Римский командующий располагал тогда 12–15 тысячами легионеров, 6 когортами легкой пехоты (примерно 3 тысячи человек) и 3 алами кавалерии (1,5–3 тысячи человек), итого около 17–20 тысяч воинов. Вар, несомненно, полагал, что для подавления местного мятежа этого (да еще обещанных ему германских вспомогательных отрядов) более чем достаточно. Роковую роль должна была сыграть и приобретенная Варом во время его предыдущего наместничества в Сирии уверенность, будто одного появления римского солдата достаточно, чтобы отрезвить мятежников, тем более что вождь заговорщиков Арминий, конечно, постарался укрепить в нем это убеждение.
Главной ударной силой восстания были изменившие Риму германские вспомогательные войска римской же армии. Вожди заговора, которые прежде постоянно находились при штабе Вара и должны были располагать подробной информацией о военных действиях на Балканах, связанных с подавлением восстания в Паннонии, учли ошибки, допущенные их иллирийскими коллегами. Уничтожающий удар по римской армии в Германии был нанесен твердой рукой мастера, сумевшего поставить элиту римских полевых войск в безвыходное и беспомощное положение.
Так называемая битва в Тевтобургском лесу растянулась на несколько дней и на 40–50 км пути. Сначала германцы ограничились действиями легкой пехоты, сражение лишь местами переходило в рукопашный бой. Бушевала буря, лил проливной дождь; все это серьезно затрудняло действия легионеров и римской конницы. Неся огромные потери и почти не защищаясь, римляне пробивались вперед, пока не достигли места, где возможно было разбить лагерь.
Арминий, зная римские военные порядки, предвидел остановку Вара именно в этом месте и надежно блокировал его лагерь. Возможно, Вар попытался выиграть время, установив контакт с Арминием и в то же время дав знать в римские крепости о своем положении. Но гонцы были перехвачены германцами, которые не пытались штурмовать лагерь, уничтожая лишь те мелкие отряды, что осмеливались выйти за его пределы. Через несколько дней Вар приказал выступить в путь, предварительно уничтожив все ненужное для ведения боя.
Как только вся колонна римских войск вышла из лагеря, вновь начались беспрерывные атаки германцев, которые продолжались весь день. На исходе дня у измученных и израненных легионеров еще хватило сил поставить новый лагерь. Затем наступил новый день, и остатки легионов продолжили свой путь, направляясь к главной военной дороге, которая вела к римским крепостям по Рейну. Вновь целый день продолжался бой, а под покровом наступившей темноты сбившиеся в кучу римские подразделения попытались оторваться от противника.
Если учесть, что уже до нападения германцев римляне, прокладывая себе путь по бездорожью, были, по словам Диона Кассия, "измучены трудом, т.к. им приходилось рубить деревья, строить дороги и мосты, где это было нужно", то можно себе представить, насколько измотаны они были перед наступлением последнего для них дня. Армия Вара, уже понесшая огромные потери, бросив еще в первом лагере все, кроме необходимого для боя, отчаянно пробивалась к Рейну – и натолкнулась на восточный склон горы Калькризе.
Войско, состоявшее в основном из тяжелой пехоты и обремененное обозом (вернее, его уцелевшей частью), в котором везли необходимые для прокладки пути инструменты, метательные машины и снаряды для них, женщин, детей, раненых, не могло пройти ни между Калькризе и Виенскими горами (там нет сейчас и никогда не было никакой дороги), ни напрямую через нагорье (немногочисленные узкие проходы были наверняка перекрыты врагом). Им оставалось только одно – обогнуть препятствие по кратчайшему пути, т.е. по дороге через песчаный склон у подошвы горы Калькризе.
Вход в теснину, скорее всего, был оставлен свободным. Если римляне и подозревали ловушку, другого выбора у них все равно не оставалось. А дорога между склоном Калькризе и болотом была уже оборудована для встречи: сильно размытая сбегавшими с горы дождевыми потоками, она во всех пригодных для этого местах была снабжена тянувшейся вдоль нее цепью укреплений – дерево-земляной стеной пятиметровой ширины и уж никак не меньшей высоты. Стена, как выяснено раскопками, не имела перед собой оборонительного рва, но вдоль тыльной стороны ее шла узкая дренажная канава.
Эта деталь позволяет предположить, что укрепления были выстроены заранее, т.к. их строители позаботились, чтобы стена не была размыта во время непогоды. Иначе говоря, выход армии Вара к Калькризе был спланирован противником: Арминий и другие вожди мятежа творчески применили полученные ими на римской службе военные знания.
Римлянам необходимо было преодолеть теснину, чтобы пробиться к своим военным коммуникациям между средним течением Эмса и Везера. Их командование не могло не понимать, что предстоявший бой будет неравным: германцев, по словам Диона Кассия, "стало гораздо больше, т.к. из остальных варваров даже те, кто раньше колебался, сошлись толпой прежде всего ради добычи". Вар мог надеяться только на мужество своих воинов, перед которыми стояла дилемма – оружием проложить себе путь через орды врагов или умереть.
Когда колонна римлян стала втягиваться в дефиле, Арминий должен был выждать, пока авангард противника не достиг первого из германских укреплений. В этом месте пригодный для продвижения вперед участок песчаного склона резко сужается. В результате сработал "эффект запруды": авангард остановился перед препятствием, тогда как остальная часть войска продолжала движение. Ряды римлян неизбежно должны были смешаться, и в этот момент началась общая атака германцев, скрывавшихся на лесистом склоне Калькризе и находившихся на стене.
По результатам раскопок можно заключить, что, по крайней мере, поначалу римское командование уверенно управляло боем: против германского укрепления были выдвинуты саперы, легкая и тяжелая пехота, метательные машины. Судя по тому, что стена была подожжена и частично разрушена, римская контратака возымела хотя бы временный успех. Под прикрытием сражавшихся подразделений остальная часть армии смогла продвигаться дальше, отбивая непрерывные атаки с левого фланга. Но у следующего сужения теснины римляне натолкнулись на такую же стену...
В какой-то момент боя разразилась буря с проливным дождем: "Сильный дождь и большой ветер не только не позволял им двигаться вперед и твердо стоять на ногах, но еще и лишил их возможности пользоваться оружием: они не могли как следует пустить в дело намокшие стрелы, дротики и щиты. Напротив, для врагов, которые по большей части были легко вооружены и свободно могли наступать и отступать, это было не так плохо" (Дион Кассий).
Вооруженные главным образом длинными копьями, которые привыкли метать на далекое расстояние, германцы сверху забрасывали ими римлян, беспомощных в своем тяжелом вооружении. Метательные машины, если они и сохранились к тому моменту, вышли из строя, лучники и пращники также не могли действовать из-за непогоды, тогда как у врагов каждый бросок копья находил свою жертву среди сбившихся на дороге в плотную массу людей.
Если остаткам армии Вара все же удалось добраться до выхода из теснины, то лишь потому, что германцы избегали лобового столкновения с шедшими в сомкнутом строю легионерами. Они предпочитали фланговыми атаками и непрерывным обстрелом уничтожать противника, находясь вне зоны поражения. Один из легионных легатов, Нумоний Вала, принял командование над конными подразделениями (алами) и сумел прорваться на оперативный простор. Римский историк Веллей Патеркул, лично знавший легата и охарактеризовавший его как "обычно благоразумного и дельного человека", расценивает этот поступок как предательство и не без злорадства отмечает, что как Вала, так и бросившая своих товарищей конница были уничтожены во время их бегства к Рейну.
Есть предположение, что эта оценка современника слишком сурова, а на самом деле легат формально выполнял продолжавший действовать приказ командующего на прорыв, отданный еще в начале боя. Однако в любом случае Нумоний Вала бросил вверенный ему легион (или его остатки), и это бегство свидетельствует о начавшейся у римлян панике.
Для нее, впрочем, были основания: подвергавшиеся беспощадному избиению римские войска были дезорганизованы, а их боевые порядки расстроены, о чем выразительно свидетельствует тот факт, что Вар и другие высшие офицеры были ранены. Истерзанные остатки той колонны, которая утром подошла к теснине, все же вырвались из смертельной ловушки, но сразу же "в чистом поле" (Тацит) были полностью окружены. Начался разгром.
У римлян оставался только один достойный выход – умереть в бою. Но у большинства даже на это не было сил. Поэтому, когда Веллей Патеркул упрекает Вара за то, что он "готов был скорее умереть, чем сражаться", этот посмертный выговор грешит несправедливостью: гораздо больше оснований согласиться с Дионом Кассием, считающим самоубийство Вара и ряда других офицеров "страшным, но неизбежным шагом", позволившим избежать позорного плена и казни. К тому моменту уже погибли легаты легионов и даже легионные орлы были захвачены врагом. Когда стало известно о самоубийстве командующего, "из остальных никто больше не стал защищаться, даже те, кто еще был в силах. Одни поступали по примеру своего начальника, а другие бросали оружие и поручали убить себя тому, кто согласится…"
Решимости умереть хватило, однако, не всем, лагерный префект Цейоний, военные трибуны (молодые люди, очень хотевшие жить), многие центурионы, не говоря уже о рядовых солдатах, предпочли сдаться. Впрочем, пленные офицеры по приказанию Арминия были после пыток казнены.
Финал трагедии разыгрался, очевидно, на обширном пространстве и занял определенное время. Вероятно, именно в те часы и минуты, что оставались до гибели или плена, римляне и постарались закопать самое ценное свое имущество – отсюда множество кладов золотых и серебряных монет к западу от дефиле Калькризе – Ниведдер, т.е. именно по направлению неудавшегося прорыва римских войск. Таким образом, окрестности Калькризе обозначают последнюю точку маршрута погибшей армии.
Битва в Тевтобургском лесу в 9 г. н.э. закончилась одним из величайших поражений римской армии, которое не позволило римлянам закрепить завоевание Германии. В самом конце первого века до н.э., благодаря усилиям двух пасынков Октавиана Августа – Друзу и Тиберию, была завоевана значительная часть Германии. Римские легионы смогли укрепиться за Рейном. Вскоре Друз умер, а Тиберий был вынужден отвлечься на восстание в Паннонии. Наместником в Германию был назначен Публий Квинтилий Вар. В это время германцы восстали под началом сына вождя херусков Арминия. Арминий прошел службу в римской армии, пользовался авторитетом среди германцев и был достойным противником Римской Империи.
Битву в Тевтобургском лесу описывают Дион Кассий (наиболее подробно), Веллей Патеркул и Анней Флор. Как это часто бывает, описание битвы противоречиво. Само понятие “битва” весьма условно. Бои проходили в течении трех дней, пока римские легионы на марше пытались выйти из окружения. Далеко не первый раз римское войско, беспечно идущее без надлежащей разведки, попадает в засаду. Можно вспомнить и .
Дион Кассий, Римская история, 56.18-23
“Когда же Квинтилий Вар, бывший до тех пор проконсулом Сирии, получил Германию в качестве провинции, он резко изменил политику, захотел все слишком быстро изменить, стал обращаться с германцами властно и требовать от них дани, как от подданных. Это им не понравилось. Вожди народа стремились к своему прежнему господству, а народ находил, что прежний государственный строй был лучше, чем принудительное господство иноземцев. Но так как они полагали, что боевые силы римлян на Рейне и в их собственной стране были слишком значительны, то они сперва не восстали открыто, а встретили Вара так, как будто они готовы были исполнить все его требования, и заманили его от Везера (река в Германии) в страну херусков.
Вождями заговора и вероломной войны, которая уже начиналась, были наряду с прочими Арминий и Сегимер, которые находились постоянно при нем и часто пировали за его столом. Когда же он стал вполне доверчивым и уже не подозревал ничего дурного – тогда по предварительному сговору восстали сперва некоторые отдаленные племена. Они считали, что таким образом они скорее заманят Вара в ловушку, когда он выступит против восставших и пойдет по стране, которую он считал дружеской, чем если они все сразу начнут войну против него, дав ему тем возможность принять необходимые меры предосторожности. Они дали ему выйти вперед и некоторое время его сопровождали, но затем остались позади под тем предлогом, что хотят стянуть свои войска и затем быстро прийти к нему на помощь. После этого они напали с заранее приготовленными, выпрошенными ими у Вара раньше войсками (вспомогательные германские когорты) на римские отряды и разбили их наголову, после чего настигли самого Вара, который к тому времени углубился в непроходимые леса.
Художник Angus McBride
Теперь предполагаемые подданные внезапно оказались врагами и произвели жестокое нападение на римское войско. Горы здесь были полны ущелий, а неровная местность была покрыта высоким и густым лесом, так что римляне еще до нападения противника должны были порядком поработать над рубкой леса, прокладыванием дорог и постройкой мостов. Римляне вели за собой, совсем как в мирное время, множество повозок и вьючных животных; за ними следовало также большое количество детей, женщин и прочей прислуги, так что войско вынуждено было растянуться на большое расстояние. Отдельные части войска еще более отделились одна от другой вследствие того, что полил сильный дождь и разразился ураган. Поэтому почва вокруг корней и стволов деревьев стала скользкой, и шаги воинов стали неуверенными. Верхушки деревьев обламывались и своим падением увеличивали смятение, царившее среди войска. В этот тяжелый для римлян момент варвары напали на них со всех сторон, выступив из лесной чащи. Прекрасно зная дороги, они окружили их и сначала обстреливали издали. А затем, когда уже больше никто не сопротивлялся и многие были ранены, они атаковали их вплотную. Так как римские войска шли без всякого порядка, смешавшись с повозками и с невооруженными, то им было трудно сомкнуть свои ряды, а потому они понесли большие потери, тем более, что они не могли со своей стороны причинить никакого вреда противнику, превосходившему их своей численностью.
Как только они нашли более или менее подходящее место, – насколько это было возможно в условиях лесистых гор, – они тотчас же разбили лагерь, сожгли большинство повозок и всякую ненужную утварь или оставили ее за собой, а затем, выступив на другой день, двинулись вперед в уже большем порядке и достигли открытого места; но и здесь им пришлось понести некоторые потери. Выступив отсюда, они вновь попали в лесистую местность; хотя они и оборонялись от наступавших на них германцев, но именно поэтому они испытали новое несчастье. Собираясь вместе в узких местах, для того чтобы сомкнутыми рядами нападать на противника одновременно и конницей и пехотой, они были затруднены в своих движениях деревьями и сами друг другу мешали. Они шли таким образом уже третий день. Снова разразился сильный дождь, сопровождавшийся резким ветром, что не дало им возможности ни продвигаться вперед, ни укрепиться прочно на каком-либо месте и даже лишило их возможности пользоваться своим оружием, так как стрелы, дротики и щиты промокли насквозь и уже больше не годились к употреблению. Неприятель же, по большей части легко вооруженный, меньше от этого страдал, так как мог беспрепятственно продвигаться вперед или отступать. Помимо этого, неприятель превосходил римлян численностью (так как и ранее колебавшиеся теперь очутились здесь, по крайней мере для того, чтобы поживиться добычей) и окружил более слабых римлян, которые уже в предшествующих боях потеряли много людей, что помогло ему разбить их наголову.
Художник Peter Dennis
Поэтому Вар и наиболее видные римские полководцы приняли печальное, но продиктованное необходимостью решение заколоться собственными мечами из страха перед тем, что их живыми возьмут в плен или что они погибнут от руки ненавистных врагов (тем более, что они уже были ранены). Когда это стало известно, то все перестали обороняться, даже те, кто еще имел для этого достаточно сил. Одни последовали примеру своего вождя, а другие, бросив свое оружие, дали себя убить первому попавшемуся врагу, так как никто, даже если бы он этого хотел, не мог подумать о бегстве. Теперь германцы могли без всякой опасности для себя поражать и людей и коней… Варвары захватили все укрепления кроме одного. Задержавшись около него, они не перешли Рейна и не вторглись в Галлию. Впрочем, они не смогли им овладеть, так как не умели вести осаду, а римляне очень много пользовались против них стрелками, которые их оттесняли и очень многих убивали.”
(Остатки римского войска из последнего укрепления с большим трудом смогли пробиться к своим.)
“Позднее случилось следующее. Тогда Август, узнав о том, что произошло с Варом, как говорят некоторые, разорвал на себе одежду. Его охватили великая скорбь о погибших и страх за Германию и Галлию. Особенно [его пугало] то, что он предположил, как бы враги не двинулись на Италию и на самый Рим. К тому же у него уже не осталось войска из граждан цветущего возраста в достойном внимания числе, да и союзные войска, могущие быть полезными, понесли большой урон. Все-таки он стал подготовлять новое войско из наличных сил, и так как никто из бывших в призывном возрасте не захотел быть призванным, то он произвёл жеребьевку и отнял имущество и гражданские права у каждого пятого из не достигших 35 лет и каждого десятого из более старших, на кого пал жребий. Наконец, так как и при таком положении многие ему не подчинились, он казнил некоторых. Отобрав по жребию из тех, кто уже отслужил свой срок, и из вольноотпущенников столько людей, сколько смог, он закончил набор и тотчас же поспешно послал их в Германию с Тиберием во главе. После этого он услыхал, что некоторые из воинов спаслись, что обе Германии (верхняя и нижняя Германии, две римских провинции) приведены в оборонительное состояние и что вражеское войско не отважилось прийти за Рейн. Тогда он освободился от ужаса… “
Художник Игорь Дзысь
Гай Веллей Патеркул, Римская история, 2.117-119
“Едва Цезарь (Октавиан) положил конец Паннонской и Далматской войнам, как менее чем через пять дней после столь великих деяний из Германии пришло горестное известие о гибели Вара и уничтожении трех легионов и стольких же конных отрядов и шести когорт. Надлежит задержаться на причине поражения и личности Вара. Квинтилий Вар, происходивший из семьи скорее известной, чем знатной, был от природы человеком мягким, спокойного нрава, неповоротливым и телом и духом, пригодным скорее к лагерному досугу, чем к военной деятельности. Будучи поставлен во главе войска, которое было в Германии, он воображал, что этих людей, не имеющих ничего человеческого, кроме голоса и тела, которых не мог укротить меч, сможет умиротворить правосудие. С этими намерениями он вошел в глубь Германии и протянул летнюю кампанию, словно бы находясь среди людей, радующихся сладости мира, и разбирая по порядку дела с судейского возвышения.
Тогда вялостью нашего полководца как поводом для преступления воспользовался Арминий, сын вождя этого племени, Сигимера, юноша знатный, в бою отважный, с живым умом, с не варварскими способностями; будучи усердным участником наших прежних походов, он но праву заслужил римское гражданство и был введен во всаднический ранг. Он весьма здраво рассудил, что никто не может быть застигнут врасплох быстрее, чем тот, кто ничего не опасается, и что беспечность - самая частая причина несчастья. Итак, он сделал своими соучастниками сначала немногих, а вслед за тем большинство: он говорил, он убеждал, что римлян можно победить, и, связав планы с действиями, назначил время выступления.
Художник Peter Dennis
Армия, отличающаяся своей доблестью, первая из армий по дисциплине и опытности в военном деле, попала в окружение из-за вялости своего полководца, вероломства врага и несправедливости судьбы. Воины не имели даже возможности сражаться и беспрепятственно производить вылазки, как они этого хотели. Некоторые из них даже жестоко поплатились за то, что вели себя как подобает римлянам по духу и оружию; запертые лесами и болотами, попавшие в западню, они были полностью перебиты теми недругами, которых прежде убивали как скот, так что их жизнь и смерть зависели от их гнева или от их сострадания. У военачальника хватило духа более для того, чтобы умереть, чем для того, чтобы сражаться: ведь он пронзил себя по примеру отца и деда. Что касается двух префектов лагерей, то насколько славным был пример Л. Эггия, настолько же позорным - Цейония когда была потеряна большая часть войска, он решил сдаться, предпочитая кончить жизнь во время казни, чем в бою. Чтo же касается Нумония Валы, легата Вара, человека во всем остальном уравновешенного и честного, то он подал ужасный пример: оставив пехоту, лишенную поддержки конницы, вместе с другими бежал к Рейну. Судьба отомстила ему за это: он не пережил покинутых, но был убит как перебежчик. Полусожженное тело Вара было в ярости растерзано врагами. Его отрубленная голова, посланная Марободу (вождь маркоманнов) и переправленная им Цезарю, была, однако, почетно погребена в родовом склепе.”
Художник Н. Зубков
Луций Анней Флор, Эпитомы, 2.30
“О, если бы Октавиан не представлял себе столь же легкой победу над Германией! Намного большим был позор ее потери, чем слава приобретения. Но поскольку Октавиан знал, что отец его Г. Цезарь, вызывая германцев на битву, дважды переходил по мосту через Рейн, он загорелся желанием создать в его честь провинцию. И добился бы своей цели, если бы варвары выносили наши пороки так же легко, как нашу власть. Друз, посланный в эту провинцию, сперва покорил узипетов, затем прошел через область тенктеров и каттов. Доспехами и украшениями маркоманнов он украсил высокий холм наподобие трофея. Затем он напал одновременно на могущественнейшие народности херусков, свебов и сикамбров, которые, распяв на кресте двадцать центурионов, связали себя этим преступлением наподобие клятвы и начали войну с такой уверенностью в победе, что в заранее заключенном договоре каждый из них оговорил себе добычу. Херуски выбрали коней, свебы - золото и серебро, сикамбры - пленных. Но вышло наоборот. Победитель Друз разделил и продал добычу - коней, скот, украшения и самих германцев. Кроме того, для охраны провинции он поставил гарнизоны и дозорные посты вдоль рек Мозы, Альбы и Визурга. По берегу Рейна он устроил более пятисот крепостей. Борм и Гезориак он привязал к нам мостами и укрепил флотом. Он проложил дорогу в тогда еще неведомые и нехоженые Герцинские горы. Наконец, в Германии наступило такое умиротворение, что казалось, изменились люди, другой стала земля и сам климат сделался мягче.
Труднее удержать провинцию, чем ее приобрести: добытое силой удерживается законностью. Поэтому недолгой была наша радость. Германцев скорее победили, чем укротили! Во время правления Друза они больше уважали наши порядки, чем оружие. После его смерти они возненавидели распущенность и надменность Квинтилия Вара не менее, чем его суровость. Он осмелился собрать их на сходки и отдал неосмотрительный приказ. Будто розга ликтора и голос глашатая могут смягчить необузданность варваров! Германцы, давно уже сокрушавшиеся, что ржавеют их мечи и бездействуют кони, решили, что мир с римлянами и римские законы хуже войны, и под командованием Армения взялись за оружие. Вар настолько был уверен в прочности мира, что не двинулся с места, когда один из вождей, накий Сегест, выдал ему заговор.
Художник Brian Palmer
Итак, они неожиданно обрушились со всех сторон на неподготовленного и не опасавшегося нападения полководца в то время, когда он - какая беспечность! - улаживал споры у своего трибунала. Они разграбили лагерь, разбили три легиона. Вар встретил удар судьбы и свое поражение с той же силой духа, что и Павел в день Канн. Нельзя себе представить что-либо страшнее этого побоища в болотах и лесах, что-либо невыносимее издевательств варваров, особенно по отношению к законникам. Одним они выкололи глаза, другим отрубили руки, у одного зашили рот, предварительно вырезав язык. Они даже вырыли тело консула, преданное земле благочестивыми воинами. Что касается легионных орлов, то двумя из них варвары владеют до сих пор, а третьего орла, чтобы он не попал в руки врагов, знаменосец сорвал [с древка], спрятал под пояс и укрыл в окрасившемся кровью болоте. Результатом этого поражения было то, что империя, которую не задержало побережье океана, была остановлена на берегу реки Рейн.”
Вскоре римляне смогли вернуть утраченных орлов разбитых легионов. Сын Друза Германик совершил карательный поход в Германию и разбил Арминия в . Однако вновь закрепиться в Германии римляне не смогли. В конце 20 века археологи нашли место, где предположительно происходили бои между германцами и римлянами. Дефиле Калькризе локализовано как место гибели легионов Вара.
