Vivos voco: а.а. зализняк, в.л

Валерий Симонов, дата публикации 11 мая 2005 г.

Находка Новгородского кодекса стала в свое время подлинно научной сенсацией. Но расшифровка этой древнейшей книги Руси, датированной XI веком, преподносит все новые сюрпризы.

А что, собственно, расшифровывать, если перед вами есть текст? Однако, внимательно изучая древнюю находку, академик РАН Андрей Зализняк обнаружил странности: некоторые деревянные таблички Новгородского кодекса содержат не только явный текст, но и скрытый. А именно - множество букв более ранних записей. Причем это были совершенно несвязанные друг с другом тексты, нанесенные на таблички в разные годы. Разобраться в этом словесном хаосе помог компьютер.

Идя от поздних к более ранним записям, ученый последовательно прочитал древнейшие списки догматических сочинений, которые были у каждого православного верующего - псалмы Давида, Откровение Иоанна Богослова, а также сочинение Иоанна Златоуста "О девстве".

А затем открылось неожиданное - религиозные тексты, совершенно неизвестные историкам. Ученый предполагает, что это были не переводы, а оригинальные сочинения писателя Древней Руси. Но, пожалуй, самое примечательное, что они с головой выдавали в авторе отъявленного еретика. Например, он открыто называет тех, кого отлучают от церкви, людьми достойными, непорочными, хранящими правую веру.

По мнению ученого, книга могла принадлежать одному из последователей секты манихейского толка, распространенной в начале XI века в Великом Новгороде. Более того, можно "вычислить" и имя автора. Один из последних расшифрованных текстов написан от лица некоего Исаакия, который был назначен в 999 году иеромонахом в Суздаль - в церковь св. Александра. Однако о существовании такой церкви историкам до сих пор ничего не было известно. Исследователь предполагает, что речь идет о суздальской общине еретиков, которую и мог возглавлять автор книги. Как дальше сложилась его судьба, остается только гадать. Впрочем, впереди был 1024 год, когда князь Ярослав, пришедший в Суздаль, сурово расправился с местными "волхвами".

Юрий Нечипоренко
ПЕРВЫЙ ДРЕВНЕРУССКИЙ АВТОР?

В Новгороде обнаружено литературное наследие проповедника, философа, поэта...

В Институте русского языка РАН Андрей Анатольевич Зализняк прочитал доклад о расшифровке "Новгородского кодекса". Речь идет о сочинениях Х века, которые были обнаружены при раскопках 2000 года на трех деревянных табличках. Такие таблички хорошо известны еще со времен античности - на них наносится тонкий слой воска, и металлическим или костяным стилосом пишут по воску. От стилоса остаются следы и на дереве, так что при определенном искусстве "дешифровки" можно разглядеть следы былых фраз на дощечке (подобным образом порой можно восстановить письма по несколько раз использованной копирке).

Андрей Анатольевич этим искусством владеет в достаточной мере - он смог расшифровать на дощечке не только слова канонических, известных псалмов, но и собственно авторские сочинения, которые порой имеют формы молитв и весьма своеобразных стихотворных "упражнений".

Вот пример фразы, которая повторяется с вариациями не менее 27 раз подряд:

составите свои разлады
составите свои раздоры
составите свои расклады
составите свои развозы
составите свои распловы
составите свои разлоги
составите свои разлеты
составите свои размеры
составите свои размолвы
составите свои разлуки
составите свои раскоры
составите свои разломы
составите свои разносы
составите свои разводы
составите свои разметы
составите свои распусты
...

Заметим, что древнее составите означает здесь «соедините (вновь)» - имеется в виду: то, что вы РАЗЪ-единили своими РАЗ-ладами, РАЗ-дорами и т.д.

Этот текст можно прочитать как концептуальное стихотворение - и как заклинание, как упражнение в овладении языком и порыв в его развитии, это похоже сразу на творчество и на ученичество, на молитву и на задачу, на прошение и программу действий...

Такого рода тексты несут синкретический смысл, и в самом факте их возникновения прочитывается определенная духовная практика, в которой поэт оказывается проповедником, а - проповедник поэтом. Поэт "разминает" язык, пробует его пластические свойства.

Перед нами узловая точка - конец первого тысячелетия, только что Русь приняла христианство - и принятие это шло как сверху, по "официальным каналам" - так и снизу, в духовной практике калик перехожих, страстных проповедников, исполненных избыточных духовых сил, горящих огнем - и зажигающих людей. Эти люди пришли из греческих и славянских земель, принесли жар истины... Многие из них понимали христианство и проповедовали его по-своему, и были они нередко выходцами из разных, в том числе и еретических общин - христианство шло на Русь не только "сверху" и "снизу" - оно шло "сбоку", в частности, от сект манихейского и гностического толка, шло с Запада, Юга и Востока.

Один из этих "глашатаев" христианства писал удивительные тексты, в которых порой им движет "логика парадокса" - вот что он говорит об отлучении от Церкви (ниже дается сжатый пересказ):

Мир есть град, в котором отлучают от Церкви еретиков
Мир есть град, в котором отлучают от Церкви людей неразумных
Мир есть град, в котором отлучают от Церкви людей непокорных
... отлучают людей непорочных
... отлучают людей невиновных
... отлучают людей непреломных
... недостойных такой кары
Мир есть град, в котором отлучают от Церкви людей пречистой веры Христовой
...

Здесь чувствуется боль человека и опыт мыслителя, здесь - очень многое, что позволяет данного автора отнести к первым поэтам, писавшим на древнерусском языке. Мы обнаруживаем здесь и истоки авторства: возникает ощущение своеобразия стиля при явной соотнесенности и близости его с каноническими текстами.

Близость здесь даже и физическая: псалмы писались крупными буквами, тайные тексты - мелкими, и все это входило в кодекс, наслаиваясь - так слои входят в торт "Наполеон". Но торт возвышается над столом, записи же легли "в стол", проекции их сложились.

Если переписчик - непустой человек, то в его памяти все тексты должны существовать и дополнять друг друга, как они существуют в библиотеке, то есть не без "пространственного" расположения. Если переписчик - ученик, то он сам мог быть "сформирован" этими текстами, которые имеют сакральное значение. Высокий статус этих текстов мог предполагать заучивание их и тогда они могли составить кодекс, который в любой момент озвучивается любой частью, открывается на любой странице. Так временной ряд уступает пространственному, в целом же эти ряды переходят друг в друга - отсюда и виртуальный торт, по сути же - образ "мозга кодекса".

Трудно сейчас оценить значимость открытия Андрея Анатольевича Зализняка для истории русского языка. Сама возможность прочтения текста в тексте, десятка текстов "вложенных" друг в друга, наслоившихся - и оставивших следы на деревянной табличке, пролежавшей тысячу лет под землей, кажется невероятной. Однако академизм доклада свидетельствует о том, что перед нами - уникальный случай научной интуиции. Угадывается здесь расположение каждой фразы - и после дешифровки распутываются нити проекций, восстанавливается десяток текстов, составивших корпус "Новгородского кодекса". (Заметим, что в практике разведки подобные задачи решаются технически - по копиркам или вмятинам, которые оставляет ручка на стопке подложенных листов бумаги, тексты точно восстанавливаются с помощью специальной техники - отсюда и требование секретности: уничтожать все бумаги в офисе).

Исследование алфавита этого уникального источника, который провел Зализняк, тоже дает интереснейшие сведения (сам алфавит в двух его вариантах - короткий и длинный, от альфы до омеги выписан на торцах таблички). Но об этом - отдельный сказ, как и о той манихейской ереси, которая восстанавливается из молитв и высказываний нашего автора: "грех есть прежде век рожден". Есть некие косвенные указания и на этнические предпочтения этого поэта-проповедника: при перечислении народов на первом месте он ставит армян. По-видимому, армяне, принявшие христианство намного раньше русских, сыграли важную роль в образовании этого первого из известных ныне авторов, сочинявших на древнерусском языке. Это немудрено: армяне издавна живут среди славян, много армян оказалось в силу переселений, происходивших внутри Византийской империи и на Балканах, откуда и пришло на Русь христианство.

Давайте попробуем задуматься о том, что означает открытие "Новгородского кодекса". Перед нами - свободный стих молитвенного и философского содержания. Стихотворением в наших глазах делает этот текст не его "священная" древность, а явственное ритмическое начало - фразы выстроены так, что они держат взволнованный ритм заклинания, и силу призыва - личного, авторского, выстраданного - и вновь актуального на Руси:

составите свои раздоры,
составите свои разлады...

Автор словно пробует возможности древнерусского языка - и ему удается выразить свои чаяния: складывается удивительное произведение, составляется то высокое осмысленное и прочувственное нечто, что хранит в себе тайну художественности. Это "упражнение", даже будучи затертым и потерянным, оно обнаруживается и восстанавливается через тысячу лет! Здесь нет утраты, здесь след написанного и произнесенного живет в языке, а канал передачи этой культурной информации оказывается так точен и так прочен, что без застывшей навек глины, - как у шумеров и вавилонян, без работы нескольких поколений переписчиков - как у греков и латинян - тесты восстали из небытия.

Воистину, велика сила языка, который сохранил первые пробы пера в "одежке" этого нового тогда еще алфавита!

И вообще для интересу, текст апокрифической тетралогии "От язычества к Христу", прочтенной Зализняком и Изабель Валлотон на дощечках Новгородского кодекса начала XI века (найден 13 июля 2000 года).

Публикую не так, как в журнале "Русский язык в научном освещении", а в более "удобоваримом" виде, как для какой-нибудь хрестоматии Гудзия. А именно: введены современные знаки препинания (деление на фразы, кроме двух мест в последних двух текстах, соответствует авторскому разграфлению внутри кодекса), раскрыты титла (точнее, сокращения, ибо реальных титл не видно), немного упрощена орфография (см. ниже). Не всегда я следовал ныне принятым пунктуационным правилам: например, требуемая Розенталем расстановка запятых "Х, и Y, и Z", на мой субъективный взгляд, кое-где исказила бы интонационную торжественность текста. Деление на строки соответствует делению на "звенья текста" (примерно отвечающие строкам оригинала) по Зализняку и Валлотон.

Как всегда, ять передаю как Ь. Юсов нету, вместо них у, ю, я. Знаю, что юникод умеет передавать юсы (как, впрочем, и ять), но все равно в большинстве браузеров они выйдут криво. Впрочем, этимологическое [u] в Кодексе пишется всегда как оу, так что юс большой (у) опознаваем, если кому-то очень надо. Кодекс одноеровый, так что вместо ь пишется всегда ъ.

Редакция журнала "Наука и жизнь" обратилась к академику Валентину Лаврентьевичу Янину, бессменному с 1960 года руководителю Новгородской археологической экспедиции, с просьбой рассказать о последней, поистине сенсационной находке, сделанной летом 2000 года в наиболее древней части города, расположенной к югу от Новгородского кремля.

Великий Новгород продолжает отдавать археологам сокровища своей древности. Мне - участнику открытия первых берестяных грамот в 1951 году - довелось теперь пережить ещё один звёздный час отечественной археологии, во второй раз испытать высшее счастье немыслимого первооткрытия… Расскажу по порядку.

13 июля 2000 года (верь после этого в несчастливые цифры!) , в конце рабочего дня, на лабораторный стол экспедиции из раскопа Троицкий-12 , которым руководит Александр Николаевич Сорокин, легла небывалая находка. Три деревянные дощечки (как выяснилось в дальнейшем, изготовленные из древесины липы) , толщиной в один сантиметр и скреплённые деревянными же шпонками. Находка оказалась древней рукописью или древней книгой. Её размер 19 × 15 сантиметров. Две внешние дощечки служили обложками. Первая украшена изображением креста и скупым орнаментом, её внутренняя сторона имела заполненное воском углубление. На воске красивейшим мелким почерком написаны 23 строки некоего текста. Так же устроена и вторая обложечная дощечка: на внутренней, навощённой стороне - текст, а внешняя, как и первая, несёт изображение креста. Помещённая между ними ещё одна дощечка имела заполненные воском углубления с двух сторон и, следовательно, тексты на обеих сторонах.

В книге, таким образом, всего четыре исписанные страницы. Лучше сохранилась первая дощечка деревянного кодекса. Большие куски текста на других обвалились и дошли до нас в виде осыпи восковых кусочков с отдельными буквами или группами букв. Но, к счастью, значительные фрагменты второй, третьей и четвёртой страниц сохранились на своих местах.

Сознаюсь, при взгляде на почти полностью сохранившийся текст первой страницы у меня потемнело в глазах. Мне казалось, что от волнения я не смогу прочесть ни одного слова… Причины столь сильного волнения объяснимы и извинительны. Находка была извлечена из достоверно датированных слоёв конца Х - первой четверти XI века. Судите сами. Выше её расположены остатки первого венца большого сруба, датированного методами дендрохронологии 1036 годом. Деревянный кодекс залегал 20-ю сантиметрами глубже. Примерный расчёт динамики накопления культурного слоя в пределах Троицкого-12 раскопа равен одному сантиметру в год. Значит, вероятная дата нашей находки - примерно второе десятилетие XI века. Между тем древнейший известный манускрипт, написанный кириллическим письмом, датируется 1056–1057 годами. Это знаменитое Евангелие, изготовленное по заказу новгородского посадника Остромира. Все остальные самые древние кириллические рукописи относятся также ко второй половине и концу XI столетия. Значит, на лабораторный стол легла рукопись на полвека более ранняя! А стало быть, эта находка - великое событие в истории не только русской, но и болгарской, и сербской, и хорватской, и македонской культур, поскольку во всём славянском мире не существует более ранней датированной рукописи, нежели "Остромирово Евангелие"… Было от чего дрожать рукам и темнеть в глазах!

Но вот зрение прояснилось, и посреди страницы глаз усмотрел первую понятную фразу: "От запрещения Твоего, Боже Ияковль, воздремашяся вседшеи на коня". Итак, священный текст. Рука тянется к Псалтыри как к самому популярному в христианстве произведению, а последовательный просмотр этой великой книги находит соответствующее место в 75-м псалме Асафа. Рядом - выше и ниже - то, что в этом псалме предшествует прочитанному стиху, и то, что следует за ним.

Уцелевшие фрагменты остальных страниц обретают свои места в продолжении 75-го псалма и в написанном вслед за ним 76-м псалме Асафа. Постепенно выясняется, что на второй странице помещено окончание 75-го псалма и начало 76-го, на третьей странице - продолжение 76-го, на четвёртой - окончание 76-го, затем пустое место объёмом в несколько строк, а за ним - 4–6 стихи 67-го псалма Давида. Когда это окончание было прочитано, нас постигло недоумение. Почему текст 67-го псалма не имеет общеизвестного начала: "Да воскреснет Бог и расточатся враги его"? Выяснилось, что это начало существовало, но было стёрто, чтобы освободить место для окончания 76-го псалма. Иными словами, восковой кодекс оказался палимпсестом. На нём когда-то сначала написали один текст, стёртый затем для написания другого. "Церы" (так называются навощенные для письма дощечки) служили подобно грифельной или нынешней школьной доске, используемой для помещения на них "бегущих строк". Сравнение с грифельной доской весьма значительно: не служила ли "Новгородская Псалтырь" пособием для обучения грамоте?

Задумаемся о хронологическом контексте находки. Только что, лет 20–25 назад, в Новгороде принято христианство. Следовательно, перед нами одна из тех книг, которую читали первые принявшие крещение новгородцы. Одна из первых книг, по которой многие из них могли учиться письму. Ведь именно Псалтырь на протяжении столетий была самой обиходной книгой, из которой наши предки брали уроки чтения и письма. Многие псалмы, звучавшие ежедневно во время церковной службы, христиане знали наизусть. Существовало немало людей, наизусть помнивших все тексты этой книги. В этой связи назову один эпизод, связанный с чтением новгородского кодекса. В конце 76-го псалма есть слова - "В море путь Твой". На сердце потеплело от мысли, что именно парафразом этих строк является знаменитое место в стихотворении А.С. Пушкина "19 октября" (1825 года) , обращённое к его лицейскому другу Ф.Ф. Матюшкину, ставшему мореплавателем: "С лицейского порога ты на корабль перешагнул шутя, и с той поры в морях твоя дорога…"

Предположение об учебном предназначении нашей находки подтвердилось блестящим образом. Оказалось, что на бортиках цер имеются плохо различимые процарапанные надписи, сделанные тем же почерком, что и текст на воске. Прочесть их довелось академику Андрею Анатольевичу Зализняку, который на протяжении многих дней не разгибал спины, освещая дощечки под разным углом, используя лупу и максимально напрягая зрение. Вот часть этих надписей: "Без чину службы и часов же всех, без отпевания душ" (то есть "Не для церковной службы и не для чтения над умершими") ; "Без от себе прогнания всех людей, без отлучения алчущих знания" (то есть "Для привлечения всех людей, для алчущих знания") . Последняя фраза прямо утверждает учебное предназначение кодекса. И далее: "Сия книга Псалтырь - сиротам и вдовицам утешение мирное, странникам недвижимое море, рабичищем несудимое начинание".

А.А. Зализняк установил, что "Новгородская Псалтырь" написана русским человеком. Её язык, разумеется, старославянский (древнеболгарский) ; до сих пор богослужение в русской церкви ведётся на старославянском языке. Однако в тексте нашей книги встретилось около полутора десятка таких ошибок, какие не мог сделать болгарин, серб или хорват, а мог сделать только русский человек. Во всех языках, кроме древнерусского, чётко различались буквы "У" и "Юс большой", обозначавшие разные звуки. "Юс" передавал носовой звук, отсутствующий у русских. Между тем в новгородской находке употребляются обе эти буквы, но делается это безразлично: писец пишет "У" вместо "Юс" и "Юс" вместо "У". Был ли он киевским миссионером или новгородцем, неясно, да это и не так уж важно перед значительностью самой находки.

В славянском мире существует несколько древних кириллических рукописей, не имеющих даты в тексте и датированных без особой уверенности XI веком. "Новгородская Псалтырь" станет тем эталоном, с которым исследователи будут их сравнивать в поисках истинной даты. И если сегодняшние учебники отечественной истории немыслимы без упоминания берестяных грамот, будущие учебники рассказ о русской письменной культуре будут начинать с нынешней находки.

Находка древнейшей книги породила немало трудных проблем. Одна из них - реставрация кодекса. Он сохранился потому, что древесина дощечек насквозь пропитана влагой, препятствующей проникновению к ним воздуха. Следовательно, на протяжении тысячи лет не возникало ситуации, при которой микроорганизмы разрушают древесину гниением. Стабилизация древесины, возвращение её в сухое и твёрдое состояние базируются на методах, которые в нашем случае разрушили бы воск и нанесённые на нём тексты. Мы должны были снять воск и перенести его на другую основу. Мировая реставрационная практика не знает подобного прецедента. После мучительных колебаний за эту ответственнейшую работу взялся опытный реставратор, художник и скульптор Владимир Иванович Поветкин, золотые руки которого возвратили на место большинство осыпавшихся фрагментов. Одновременно удалось выявить наличие едва различимых процарапанных текстов на дощечках под снятым воском, что требует сохранить их в демонтированном виде для дальнейшего изучения, а воск вернуть не на подлинные дощечки, а на их копии.

Находке древнейшей славянской книги предшествовало ещё одно замечательное открытие. В слое первой трети XI века был обнаружен небольшой лист бересты. На обеих сторонах его процарапаны изображения человеческих фигур: на одной изображен Христос, на другой - святая Варвара в короне, с мученическим крестом в руке и надписью её имени.

Находка сразу же породила проблему. Усадьба, на которой она обнаружена, находится на древней Черницыной улице, получившей своё название от некогда расположенного на ней девичьего Варварина монастыря. Разумеется, в первой трети XI века никакого монастыря здесь быть ещё не могло: самые ранние русские монастыри возникают лишь во второй половине XI века, а новгородский Варварин монастырь впервые упомянут в летописи под 1138 годом. Оказывается, святая Варвара особенно почиталась на славянском побережье южной Балтики, а именно оттуда в Новгород пришли славянские первопоселенцы, их потомки и в дальнейшем не теряли связей со своей прародиной. Святую Варвару считали покровительницей рыбаков и мореходов. И действительно, в тех слоях, в которых обнаружена эта находка, предметы, связанные с рыболовством, встречены в изобилии.

И ещё одна любопытная деталь. Под ёизображением святой Варвары на бересте нацарапана дата, которую А.А. Зализняк прочёл как 6537 год (от сотворения мира) , что соответствует 1029 году н. э. Первая, третья и четвёртая цифры переданы славянскими знаками, а вторая, как разъяснил филолог С.Г. Болотов, - латинским знаком. Значит, изобразил святую Варвару человек, который затруднился передать цифру, обозначающую 500, по-славянски, но знал, как её пишут в соответствии с западной традицией.

Можно полагать, что принесённое в Людин конец Новгорода почитание святой Варвары оказалось столь прочным, что в её честь спустя несколько десятилетий после 1029 года именно здесь был основан монастырь.

Археологической экспедиции, проводимые под руководством академика В. Л. Янина , были сосредоточены на раскопе, получившем название «Троицкого » (по расположенной рядом средневековой церкви). 13 июля 2000 года там в пластах первой четверти XI века были обнаружены три деревянные (липовые) дощечки размером 19×15×1 см. Каждая дощечка имеет прямоугольное углубление (15×11,5 см), залитое воском; на средней дощечке такие углубления сделаны с двух сторон. У дощечек есть на краях отверстия, в которые вставлены деревянные штыри для соединения их в единый комплект. Таким образом, деревянная книга содержала четыре восковых страницы (церы). Внешние стороны первой и последней дощечек играют роль обложек кодекса.

Цера сохранилась благодаря болотистому месту, в условиях которого она оставалась около 1000 лет. Дощечки насквозь пропитались влагой, в силу чего к ним не было доступа кислорода и, следовательно, отсутствовали условия жизнедеятельности микроорганизмов, вызывающих процессы гниения.

Описание и содержание

Датировка документа

Датировка Новгородского кодекса (Псалтири) определяется в первую очередь тем, что он лежал в полуметре от края и на 30 см ниже сруба, получившего надёжную дендрохронологическую дату: 1036 год . Это верхняя граница вероятного времени попадания дощечек в землю. Нижней хронологической границей создания кодекса разумно считать [уточнить ] крещение Руси в 988 году . В Уппсальском университете произведен радиоуглеродный анализ воска, который с вероятностью 84 % указывает 1015 год ± 35 лет. В самом теле документа (в "скрытой" части) стоит авторская датировка записи, гласящая о 6507 году от с.м, то есть, 999 год , согласно современной датировке.

Современный статус

Более ранними славянскими датированными документами являются лишь некоторые древнеболгарские и хорватские надписи Х столетия, однако их нельзя отнести к категории «книги». Новгородская псалтырь - самый ранний памятник киевского извода церковнославянского языка и самая древняя из дошедших до нас книг древней Руси.

Первичную реставрацию книги выполнил В. И. Поветкин . В настоящее время псалтырь хранится и экспонируется в Новгородском музее .

Псалмы

На самом воске кодекса остались псалмы 75 и 76, а также маленькая часть псалма 67; это так называемый «основной текст» Новгородского кодекса, по которому памятник часто называется Новгородской Псалтирью . Этот текст читается легко и без особенных затруднений и сразу стал доступен для исследования. В своей основе язык перевода псалмов - правильный старославянский , однако с небольшим количеством ошибок в передаче юсов , выдающих восточнославянское происхождение писца. По мнению А. Н. Соболева , в палеографическом и орфографическом отношении текст близок к надписям на свинцовых амулетах X-XI вв. с территории северо-восточной Болгарии и Румынии, в то время как текстологически перевод отражает несколько иную традицию, чем дошедшая до нас древнейшая старославянская Синайская псалтырь . Вопрос о происхождении этой традиции дискуссионен, но, по-видимому, именно она дала начало тексту Псалтыри, отражённому в более поздних памятниках собственно восточнославянского происхождения. Текст псалмов (как и скрытые тексты, о которых ниже) написан по так называемой одноеровой системе , при которой вместо буквы ь используется ъ .

В отношении лингвистических особенностей памятника наиболее показательны именно тексты псалмов, потому что в скрытых текстах (см. ниже) многие буквы (от интерпретации которых зависит наличие того или иного языкового явления) читаются неоднозначно.

Скрытые тексты

Некоторые учёные (К. Станчев, Д. М. Буланин) высказывали сомнения в возможности существования скрытых текстов и в возможности их прочтения .

Среди данных текстов прочтена затёртая надпись, в которой говорится, что в 999 году монах Исаакий был поставлен попом в Суздале в церкви святого Александра-армянина . По мнению Зализняка, монах Исаакий был автором Новгородского кодекса и принадлежал к еретическому религиозному направлению .

Вплоть до 2004 года Зализняк восстановил следующие скрытые тексты:

множество псалмов, написанных по многу раз;
начало Апокалипсиса Иоанна Богослова;
начало перевода трактата «О девстве» Иоанна Златоуста (славянский перевод этого текста ещё не был известен);
множество написаний азбуки, в двух вариантах: кратком (а б в г д е ж ѕ з и ї к л м н о п р с т ѹ ф х ц ч ш щ ѿ ) и полном (а б в г д е ж ѕ з и ї к л м н о п р с т ѹ ф х ц ч ш щ ѿ ъ ѣ ѫ ѭ ю ꙗ ѧ ѿ ), а также с перечислением названий букв (азъ бѹкы вѣдѣ глаголи …);
тетралогия «От язычества к Христу» (условное названия Зализняка): неизвестные до сих пор тексты «Закон Моисеев», «Размаряющие и размиряющие», «Архангел Гавриил», «Закон Иисуса Христа»;
фрагмент неизвестного текста «О скровенной церкви спасителя нашего Иисуса Христа в Лаодикии мирликийской и о Лаодикийской молитве господа нашего Иисуса Христа»;
фрагмент неизвестного текста «Сказание апостола Павла о тайном патерике Моисеевом…»;
фрагмент неизвестного текста «О прощении грехов наказание от Александра от рода лаодикийского…»;
фрагмент неизвестного текста «Духовное наставление от отца и от матери к сыну»;
запись «Въ лѣто ҂ѕ҃ф҃з҃ азъ мънихъ исаакии поставленъ попомъ въ сѹжъдали въ цръкъве свѧтаго александра арменина …» («В 6507 [то есть 999] году я, монах Исаакий, стал иеромонахом в Суздале , в церкви Св. Александра Армянина…»); сочетание ҂ѕ҃ф҃з҃ (число 6507) ещё много раз повторяется на бортиках кодекса, так что можно предполагать, что писец и есть тот самый монах Исаакий, тем более, что в его языке не обнаруживается типично новгородских черт.

Наличие неизвестных до сих пор сочинений среди «скрытых текстов» Новгородского кодекса было объяснено тем, что писец принадлежал к христианской общине (возможно, дуалистической , близкой к богомильству), которую победившая христианская («кафолическая», «всеобщая», «соборная») церковь провозгласила еретической, так что эти тексты после вытеснения секты больше не переписывались, и христианская церковь стерла из исторической памяти почти все следы существования этой ереси. Особенно показателен фрагмент из «Духовного наставления от отца и от матери к сыну»:

…Миръ естъ градъ въ немъ же отълѫчаѭтъ отъ цръкъве еретикы.
Миръ естъ градъ въ немъ же отълѫчаѭтъ отъ цръкъве чловѣкы неразѹмъны.
Миръ естъ градъ въ немъ же отълѫчаѭтъ отъ цръкъве чловѣкы непокоривы.
Миръ естъ градъ въ немъ же отълѫчаѭтъ отъ цръкъве чловѣкы непорочъны.
Миръ естъ градъ въ немъ же отълѫчаѭтъ отъ цръкъве чловѣкы невиновъны.
Миръ естъ градъ въ немъ же отълѫчаѭтъ отъ цръкъве чловѣкы непрѣломъны.
Миръ естъ градъ въ немъ же отълѫчаѭтъ отъ цръкъве чловѣкы недостоины такоѩ кары.
Миръ естъ градъ въ немъ же отълѫчаѭтъ отъ цръкъве чловѣкы недостойны такого отълѫчения.
Миръ естъ градъ въ немъ же отълѫчаѭтъ отъ цръкъве чловѣкы прѣчистыѩ вѣры.
Миръ естъ градъ въ немъ же отълѫчаѭтъ отъ цръкъве чловѣкы достоины хвалы.
Миръ естъ градъ въ немъ же отълѫчаѭтъ отъ цръкъве чловѣкы достоины прославления.
Миръ естъ градъ въ немъ же отълѫчаѭтъ отъ цръкъве чловѣкы неотъстѫпъны отъ правыѩ вѣры х҃совы. …

Существует также версия (А. А. Алексеев), что скрытые тексты данной книги (или по крайней мере их часть) не связаны с серьёзной идеологией, а представляют собой особую литературную игру, образцы которой известны в западноевропейской монашеской письменной культуре (лат. joca monachorum ). В таком случае, по утверждению автора версии, речь должна идти об очень высоком уровне славянской книжной культуры, способной на такие игры.

Примечания

Литература

Алексеев, А. А. О новгородских вощёных дощечках начала XI в. / А. А. Алексеев // Русский язык в научном освещении. - 2004. - № 2 (8). - С. 203-208.
Бобрик, М. А. «Закон Моисеев» из Новгородского кодекса: материалы к комментарию / М. А. Бобрик // Russian Linguistics . International Journal for the Study of the Russian Language. Vol. 28. - Dordrecht, 2004. - Issue 1 (February). - P. 43-71.
Зализняк, А. А. Азъ архангѣлъ Гавриилъ пишѭ молитвѫ / А. А. Зализняк // Русистика · Славистика · Лингвистика. Festschrift für Werner Lehfeldt zum 60. Geburtstag. - München, 2003. - С. 296-09.
Зализняк, А. А. Древнейшая кириллическая азбука / А. А. Зализняк // Вопросы языкознания . - 2003. - № 2. - С. 3-31.
Зализняк, А. А. Лексика «Тетралогии» из Новгородского кодекса / А. А. Зализняк // Russian Linguistics . International Journal for the Study of the Russian Language. Vol. 28. - Dordrecht, 2004. - Issue 1 (February). - P. 1-28.
Зализняк, А. А. Новгородская псалтырь начала XI века - древнейшая книга Руси / А. А. Зализняк, В. Л. Янин // Вестник Российской академии наук . Т. 71. - 2001. - № 3. - С. 202-209.
Зализняк, А. А. Новгородский кодекс первой четверти XI в. - древнейшая книга Руси / А. А. Зализняк, В. Л. Янин // Вопросы языкознания . - 2001. - № 5. - С. 3-25.
Зализняк, А. А. Проблемы изучения Новгородского кодекса XI века, найденного в 2000 г. / А. А. Зализняк // Славянское языкознание. XIII Международный съезд славистов. Любляна, 2003 г. Доклады российской делегации. - Москва, 2003. - С. 190-212.
Зализняк, А. А. Тетралогия «От язычества к Христу» из Новгородского кодекса XI века / А. А. Зализняк // Русский язык в научном освещении. - № 2 (4), 2002. - С. 35-56.
Соболев, А. Н. Новгородская псалтырь XI века и её антиграф / А. Н. Соболев // Вопросы языкознания . - 2003. - С. 113-143.
Станчев, К. По поводу Новгородской Псалтыри на воске, найденной в 2000 году / К. Станчев // Russica Romana. - Pisa ; Roma, 2004. - Anno 11. - P. 185-198.
Толстая, С. М. Структура текста «Тетралогии» из Новгородского кодекса // Russian Linguistics . International Journal for the Study of the Russian Language. Vol. 28. - Dordrecht, 2004. - Issue 1 (February). - P. 29-41.

Благовещенский кондакарь

Благовещенский кондакарь (Нижегородский кондакарь) - славянский рукописный сборник кондаков, созданный в конце XII - начале XIII веков. Является важным источником по истории русской домонгольской гимнографии и церковной музыки.

Рукопись была найдена в XVIII веке в нижегородском Благовещенском монастыре по которому и получила оба своих названия. Не исключают, что кондакарь мог быть написан именно для этого монастыря. Вначале она находилась в библиотеке Святейшего Синода, а в 1860 году поступила в собрание Императорской публичной библиотеки (современная Российская национальная библиотека) где хранится по настоящее время. В 1970-е годы лист из собрания слависта В. И. Григоровича, хранящийся в Одесской государственной научной библиотеке, был идентифицирован как часть Благовещенского кондакаря. Происхождение этого листа однозначно не установлено, он был приобретён Григоровичем либо в Вятке либо в Казани. Научное исследование кондакаря началось с середины XIX века, было выпущено два его факсимильных издания.

Рукопись написана на пергамене, состоит из 132 листов (включая хранящийся в Одессе), некоторые листы утрачены, также рукопись не имеет окончания. Над её созданием работали 3 или 4 писца, текст написан уставом. Украшает рукопись заставка и инициалы тератологического типа, выполненные киноварью и чернилами.

Благовещенский кондакарь кроме кондакарных песнопений включает в себя также и песнопения знаменного осмогласия, записанные крюковой нотацией. Сборник включает кондаки минейного и триодного циклов за период с 1 сентября до Недели всех святых, ипакои и кондаки воскресные, полиелей, асматик на 8 гласов, светильны и стихиры евангельские. Среди прочих в Благовещенском кондакаре присутствуют песнопения на дни памяти первых русских святых - Бориса и Глеба и преподобному Феодосию, игумену Киево-Печерского монастыря.

Богомилы

Богоми́лы - название антиклерикального движения X-XV веков, которое появилось на Балканах (Болгария) и оказало влияние на французских катаров. Богомилы представляли собой многочисленную и весьма влиятельную партию в Болгарском царстве. Проповедник X века Богомил стал главным распространителем в Болгарии дуалистического (добро и зло существуют от вечности) учения гностического происхождения. Самые ранние сведения о богомилах находятся в книге «Беседа против богомилов» Козьмы Пресвитера (X век).

В Средние века богомильство распространилось на всю Европу, превратившись в общеевропейское христианское движение, получив другие названия:

в славянских и греческих сочинениях: манихеи, мессалиане, евхиты, «армяне» (учение армян) и павликиане, а также «фунданты» (фундагиагиты), «бабуны» (по горному хребту Бабуна и одноимённой реке), в Боснии - патарены;

на Западе: в Италии - манихеи, публикане (павликиане), патарены; в Германии - катары; в Южной Франции - альбигойцы (или «текстаранты»; от tissarands, ткачи).

Выголексинский сборник

Выголе́ксинский сборник - славянская рукопись XII века галицко-волынского происхождения. Находится в собрании Российской государственной библиотеки.

Галицкое Евангелие

Галицкое Евангелие - рукописное Евангелие 1144 года, древнейшая из точно датированных славянских рукописей Евангелия-тетр (четвероевангелия). Находится в собрании Государственного исторического музея.

Добрилово Евангелие

Добрилово Евангелие - древнерусская кириллическая иллюминированная рукопись Евангелия-Апракос, созданная в 1164 году. Одна из немногих точно датированных русских рукописей.

Евгениевская псалтирь

Евгениевская псалтирь - древнерусская пергаменная рукопись XI века, представляет собой частично сохранившийся текст Псалтири с толкованиями псевдо-Афанасия Александрийского. Рукопись получила название по имени первого владельца - архиепископа новгородского Евгения Болховитинова, который обнаружил её в Юрьевом монастыре.

Объём сохранившейся части рукописи - 20 листов, два из которых ныне хранятся в собрании Библиотеки Академии наук (шифр 4.5.7), а основная часть - в Российской национальной библиотеке (шифр Погод. 9).

Загородский конец

Загородский конец - один из пяти концов (районов) древнего Новгорода.

Златоструй

Златоструй - книга на старославянском языке, содержащая в себе (в наиболее полной редакции) 136 статей, выбранных из творений Иоанна Златоуста.

Златоструй составлен в Болгарии, при царе Симеоне I (в IX веке), но до настоящего времени неизвестно: по греческому ли подлиннику творений Златоуста, или же из готовых славянских переводов из него, и сам перевод сделан ли именно Симеоном, или современным Симеону Иоанном Экзархом, или каким-либо неизвестным лицом, или, наконец, целой корпорацией переводчиков.

В выборе статей в Златоструе видно приспособление его к потребностям времени (слова о священстве внесены, по-видимому, в виде полемики против богомилов). В Златоструе находится известное знаменитое «Слово о злых женах и самовластных, и язычных, и богобойных», давшее материал для изображения женщины в «плаче Даниила Заточника» в повлиявшее на образование идей о женщине, развиваемых в «Домострое».

Златоструй не назначался для чтения в храмах при богослужении, а лишь для домашнего употребления, почему и содержащееся в нём учение о злых жёнах не должно считаться ученьем древнерусской церкви. Более древний список Златоструя (XII век) составляет драгоценнейший памятник языка; над его филологическим исследованием трудились Палаузов, Гильфердинг, Ягич, Срезневский, Калайдович, Строев и др. Специальная монография о нём - профессора Малинина (в приложении к «Трудам Киевской Духовной Академии», 1880).

Изборник Святослава

«Изборники» 1073 и 1076 годов - одна из самых древних сохранившихся (наряду с «Остромировым евангелием» и «Новгородским кодексом») древнерусских рукописных книг. Изборники были составлены для великого князя Святослава Ярославича двумя переписчиками, одним из которых был Иоанн-дьяк, имя второго неизвестно. Изборник 1073 г. найден в 1817 г. в Новоиерусалимском монастыре экспедицией К. Ф. Калайдовича и П. М. Строева, хранится в Государственном историческом музее (Синодальное собрание, № 1043).

Остромирово Евангелие

Остроми́рово Ева́нгелие - древнейшая рукописная книга Киевской Руси, написанная в середине XI века. Ценнейший памятник старославянского языка русского извода. Рукопись хранится (с 1806 года) в Российской национальной библиотеке (шифр F.п. I.5.).

Пандекты Антиоха (рукопись)

Пандекты Антиоха - древнерусская пергаменная рукопись XI века из Воскресенского собрания ГИМ (шифр: Воскр. 30 перг.). Содержит текст древнеболгарского перевода компилятивного назидательного сочинения палестинского монаха VII века Антиоха Черноризца (греч. Πανδέκτης τῆς ‛αγίας γραφῆς). Рукопись была обнаружена К. Ф. Калайдовичем в библиотеке Воскресенского Ново-Иерусалимского монастыря в 1822 г. и в 1907 г. была передана в Синодальную библиотеку.

Плотницкий конец

Плотницкий конец или «Плотники» - один из пяти концов (районов) древнего Новгорода.

Полоцкое Евангелие

Полоцкое Евангелие - евангелие-апракос, рукопись XII века. Сохранилось 170 листов.

Русская графика

Славенский конец

Славе́нский конец - один из пяти концов (районов) древнего Новгорода. В раннее время - один из трёх, с Неревским и Людиным, древнейших концов, на основе которых в последующем сформировался город.

Старославянский язык

Старославя́нский язы́к (словѣньскъ ѩзыкъ) - первый славянский литературный язык, основанный на диалекте славян, живших в IX веке в окрестностях города Солунь (восточная группа южнославянской ветви праславянского языка). Письменность разработана в середине IX века братьями-просветителями Кириллом и Мефодием. В IX-XI веках являлся литературным языком большинства славянских народов и оказал влияние на формирование многих молодых тогда славянских языков. В качестве алфавита для старославянского языка использовались глаголица и кириллица. С самого начала старославянский был языком книжно-литературным и никогда не использовался в качестве средства бытового общения.

К концу X века, под влиянием других славянских языков, претерпел изменения, и рукописи, написанные позже этого периода, считаются написанными уже на церковнославянском языке. Старославянский язык, основанный лишь на одном из диалектов восточной группы южнославянской ветви славянских языков, не следует путать с праславянским языком, более древним языком, ставшим основой для всех славянских языков.

Учительное евангелие

«Учительное Евангелие» - сборник извлечений и сокращений из бесед Иоанна Златоуста, Кирилла Александрийского и других авторов на воскресные евангельские чтения, составленный, по-видимому, Константином Преславским в конце IX века.

Чудовская псалтирь

Чудовская псалтирь - древнерусская пергаменная рукопись XI века из Чудовского собрания ГИМ (шифр: Чуд. 7). Содержит текст древнеболгарского перевода псалтири с толкованиями Феодорита Кирского. Рукопись названа по Чудову монастырю, на принадлежность которому указывают сохранившиеся владельческие записи XIX века.

Юрьевское Евангелие

Юрьевское Евангелие - Евангелие апракос, рукопись XII века, памятник древнеславянского языка.

Евангелие написано на 231 листах пергамена чёрным уставным письмом в два столбца. За чтением по неделям приложен синаксарь. Рукопись украшена заставками и буквицами с зооморфными и антропоморфными мотивами, выполненными киноварью. Рисунок некоторых буквиц связан по смыслу с текстом, который они предваряют. На фронтисписе Евангелия киноварью изображён храм без крестов в окружении птиц и зверей. В 1858 году Евангелие было переплетено без обреза страниц в малиновый бархат с серебряными накладками.

И. Срезневский, обнаруживший в 1858 году отметку писца, определил время создания Евангелия 1120-1128 годами. Согласно ей, Юрьевское Евангелие было написано «угринцем» (венгром) Фёдором по заказу игумена Новгородского Юрьевского монастыря Кириака. В 1661 году Евангелие было передано в Новоиерусалимский монастырь Патриархом Никоном, о чём свидетельствует вкладная надпись с 1 по 16 страницу рукописи. Юрьевское Евангелие описал и сравнил с другими древнеславянскими рукописями Воскресенской библиотеки архимандрит Амфилохий, бывший настоятелем Новоиерусалимского монастыря в 1858 - 1860 годах. В 1862 году Евангелие было передано в Синодальную библиотеку. Из неё в 1920 году поступило в собрание ГИМа под номером Син. 1003.

Ежегодно открываемые в процессе раскопок древности Великого Новгорода не перестают поражать воображение. Новгородская археологическая экспедиция, основанная А.В. Арциховским в 1932 г., работает почти 70 лет, но не было полевого сезона, результаты которого не ставили бы новые, подчас совершенно неожиданные проблемы. С момента обнаружения первых берестяных грамот в 1951 г. расширение научной программы экспедиционных работ базируется на нерасторжимом единстве вещественных и письменных источников. Среди последних вновь открываемые берестяные тексты персонифицировали исследуемые жилые комплексы X-XV вв. открыв нам имена владельцев и прочих жителей древних усадеб.

Начиная с 1973 г. раскопочные работы были сосредоточены в Людином конце Софийской стороны, на раскопе, получившем название "Троицкого" по расположенной по соседству средневековой церкви. К концу полевого сезона 2000 г. исследованная площадь этого раскопа превысила 6000 м 2 Здесь вскрыты многоярусные мостовые трех древних улиц - Черницыной, Пробойной и Ярышевой - и изучены древности 14 усадеб. В последние 6 лет главным объектом исследования стала усадьба "Е" (руководит этими работами А.Н. Сорокин), резко отличающаяся от соседних дворов громадными размерами. Ее площадь около 1200 м 2 , что вдвое, а порой втрое превосходит площадь соседних весьма элитарных усадеб. Раскопками 1998 и 1999 гг. было выяснено, что усадьба "Е" имела не жилое, а общественное назначение. Во второй-четвертой четвертях XII в. здесь размещался "сместной" суд князя и посадника , а во второй трети XI - первой четверти XII вв. усадьба "Е" служила местом, куда стекались государственные доходы Новгорода и где они распределялись по принадлежности статьям бюджета .

Сезон 2000 г. начался приятной неожиданностью. В слое, относящемся к первой трети XI столетия, был обнаружен небольшой лист бересты, на обеих сторонах которого процарапаны изображения человеческих фигур. Изображение на одной стороне опознается как образ Иисуса Христа. Фигура на другой стороне обозначена хорошо читаемой надписью "Варвара" и стоящей перед ней буквой "А" в кружке, что является привычным сокращением греческого слова "святой" (АГIOС ). Образ св. Варвары передан в полном соответствии с каноном: святая в короне держит в руке мученический крест.

Изображение св. Варвары на бересте.
Под изображением процарапана дата - 1029 г.

Находка сразу же породила проблему. Усадьба "Е", где она была обнаружена, находится на древней Черницыной улице, которая получила свое название от некогда расположенного на ней девичьего монастыря св. Варвары. Разумеется, в первой трети XI в. никакого монастыря здесь быть еще не могло: самые ранние монастыри на Руси возникают лишь во второй половине XI в., а новгородский Варварин монастырь впервые упомянут в летописи под 1138 г., то есть более чем на 100 лет позднее нашей находки. Оказывается, св. Варвара особенно почиталась на славянском побережье южной Балтики, а именно оттуда в Новгород пришли первые славянские поселенцы, потомки которых и в дальнейшем не теряли связей со своей прародиной. Св. Варвару считали покровительницей рыбаков и мореходов. Отметим, что в тех слоях, где обнаружена эта находка, предметы, связанные с рыболовством, встречаются в изобилии.

И еще одна любопытная деталь. Под изображением св. Варвары на бересте процарапана дата, читаемая как 6537 г. (от сотворения мира), что соответствует 1029 г. н.э. Первая, третья и четвертая цифры переданы славянскими знаками, а вторая, по предположению С.Г. Болотова, - латинским знаком. Значит, изобразил св. Варвару человек, который затруднился передать обозначающее 500 число по-славянски, но знал, как его пишут в соответствии с западной традицией. Можно полагать, что принесенное в Людин конец Новгорода из южной Балтики почитание св. Варвары оказалось столь прочным, что спустя несколько десятилетий после 1029 г. в ее честь именно здесь был основан монастырь.

Но главное событие сезона было впереди. 13 июля 2000 г. на Троицком-XII раскопе из напластований первой четверти XI в. была извлечена уникальная находка - древняя книга (кодекс) с текстом, написанным по воску. Кодекс представляет собой триптих: он состоит из трех деревянных (липовых) дощечек размером 19х15х1 см. Каждая дощечка имеет прямоугольное углубление (15 х 11.5 см), залитое воском; на средней дощечке такие углубления сделаны с двух сторон. Таким образом, кодекс содержит четыре восковых страницы, так называемые церы. Внешние стороны первой и последней дощечек играют роль "обложек" кодекса. У дощечек есть на краях отверстия, в которые вставлены деревянные штыри для соединения их в единый комплект.

Хорошо известно, что церы - навощенные дощечки - широко употреблялись для письма в древних Греции и Риме, а также в средневековой Западной Европе. Иногда соединялись в "кодекс" пять и более дощечек, образуя "полиптих", но чаще бытовали, как и в нашем случае, соединения трех дощечек - "триптихи" . Орудием письма на церах служили "стилосы" - металлические или костяные стержни, заостренные для писания по воску на одном конце и снабженные плоской лопаточкой для стирания написанного на другом. Иногда (в Италии, Румынии, Германии, Польше и других странах) находили кодексы с сохранившимся на воске текстом.

Первая страница Новгородской псалтыри, датируемой 988-1036 гг.

Что касается средневековой Руси, то в литературе долгое время существовало высказанное в 1928 г. мнение крупнейшего палеографа академика Е.Ф. Карского о том, что Русь не знала письма по воску. Это мнение стало сомнительным после многочисленных находок в Новгороде и других древнерусских городах стилосов (они на Руси назывались "писалами"). Такие инструменты (их в одном только Новгороде найдено около 250) имеют обязательную лопаточку, бесполезную для берестяного письма. Когда же стали находить в новгородских раскопках и сами церы, ошибочность мнения маститого палеографа была признана окончательно. Всего до 2000 г. обнаружено 12 цер, некоторые из них на обороте и на бортиках снабжены азбукой, что указывает на их использование в обучении письму. На одной цере сохранились остатки воска с фрагментами написанного. Все прежние находки имеют небольшой размер, будучи подобиями позднейших записных книжек .

К сожалению, кодекс в момент находки получил повреждение. Уже начатая и ныне продолжающаяся работа по его реставрации должна вернуть кодекс к состоянию, близкому к первоначальному. Исключительная сложность реставрации в данном случае связана прежде всего с тем, что невозможно сохранить оба элемента кодекса - дерево и воск, предварительно их не разделив.

Дело в том, что сохранность кодекса, пролежавшего в земле около 1000 лет, обеспечена тем, что его дощечки насквозь пропитаны влагой, в силу чего к ним не было доступа воздуха и, следовательно, отсутствовали условия жизнедеятельности микроорганизмов, вызывающих процессы гниения. Опыт стабилизации мокрой древесины древних деревянных изделий диктует использование полиэтиленгликолей для замещения вытесняемой ими влаги - процедура, требующая длительного использования термостатов и противопоказанная одновременной сохранности воскового покрытия цер. В мировой реставрационной практике задача, вставшая перед экспедицией, была беспрецедентной. И величайшим счастьем стало согласие В.И. Поветкина после долгих и мучительных колебаний приступить к операции предварительного перенесения воска новгородских цер на другую основу. В.И. Поветкин - художник и скульптор, обладающий многолетним опытом восстановления древних новгородских музыкальных инструментов по их ископаемым остаткам, добился в реставрации цер несомненного успеха.

Датировка кодекса определяется в первую очередь тем, что он лежал в полуметре от края и на 30 см ниже сруба, получившего надежную дендрохронологическую дату: 1036 г. Средняя скорость нарастания культурного слоя в Новгороде - около 1 см в год. Таким образом, наиболее вероятное время попадания кодекса в землю - первые 15-20 лет XI в. Для повышения надежности эти рамки следует слегка расширить: последние годы Х - первое 20-летие XI в. Понятно, что дата создания кодекса старше даты его потери, но, к сожалению, неизвестно, сколь велик был этот интервал. Нижней хронологической границей создания кодекса разумно считать крещение Руси в 988 г. О том, почему еще более ранняя датировка маловероятна, поговорим в дальнейшем.

В октябре 2000 г. в Лаборатории имени Ангстрема отделения ионной физики Университета Упсалы И. Посснерт произвел радиокарбонный анализ воска из данного кодекса. Основные результаты таковы: датирующий интервал, вычисленный с надежностью 68.2%, 860-1010 гг., с надежностью 95.4% 760-1030 гг. Эти результаты вполне совместимы со стратиграфическими данными и в особенности ценны для подтверждения верхних хронологических границ находки. В частности, они показывают, что в уже известном нам интервале между 988 г. (крещением Руси) и 1036 г. (абсолютной верхней границей находки) для датировки кодекса, безусловно, предпочтительна первая половина. Разумеется, следует учитывать, что между моментом "рождения" воска (который улавливается радиокарбонным анализом) и моментом его использования в кодексе в принципе могло пройти значительное время. Возможно, именно с этим обстоятельством связан тот факт, что радиокарбонный анализ указывает на X, а не на XI столетие как на наиболее вероятное время "рождения" нашего воска.

Таким образом, найдена древнейшая ныне известная книга древней Руси. Она как минимум на несколько десятилетий старше, чем самая ранняя датированная книга древней Руси - Остромирово евангелие 1056-1057 гг. Правда, некоторые недатированные книги Руси, традиционно относимые к XI в., как иногда предполагают, могут быть и несколько старше Остромирова евангелия, но к столь раннему времени, как новонайденный кодекс, ни одну из них не относят даже гипотетически.

Следует учитывать, что Остромирово евангелие - самая ранняя точно датированная книга не только Руси, но и всего славянского мира. Ни одна из старославянских книг не имеет даты в тексте. Все они датируются лишь по косвенным данным (палеографическим и лингвистическим) - обычно лишь с точностью до столетия. В частности, самые древние старославянские книги, писанные кириллицей, - Супрасльский кодекс и Саввина книга - традиционно датируются XI столетием, но даже и столь широкую датировку нельзя считать вполне гарантированной.

Понятно, сколь ценно то, что новонайденный кодекс датируется в интервале порядка четверти века. И эта дата такова, что наш кодекс оказывается самой ранней славянской книгой с относительно узким интервалом датировки. Более ранними славянскими датированными документами являются лишь некоторые древнеболгарские надписи Х столетия; но надписи - это существенно иная категория письменных памятников.

Основной текст кодекса состоит из двух псалмов: 75 и 76 (по традиционной православной нумерации). Перед нами часть псалтыри, а именно заключительные псалмы 10-й кафизмы.

Мы предлагаем именовать новонайденный памятник Новгородской псалтырью, подобно тому, как существуют, например. Синайская псалтырь или Болонская псалтырь (конечно, кодекс содержит не всю псалтырь, а лишь несколько псалмов, но таковы же и некоторые другие древние псалтыри, скажем, Евгениевская).

То, что древнейшей ныне известной книгой Руси оказалась именно псалтырь, со статистической точки зрения, неудивительно. В древней Руси псалтырь была самой распространенной книгой. Она служила не только для чтения и литургии, но и для обучения грамоте. Именно по ней из века в век одно за другим поколения русских людей учились читать (а у старообрядцев этот обычай сохраняется и поныне). Многие знали псалтырь целиком наизусть, а отдельные псалмы помнил едва ли не каждый.

В кодексе текст псалма 76 заканчивается немного ниже середины четвертой страницы. Далее идет пустое пространство в четыре-пять строк со следами затертого текста, после чего следуют шесть строк из псалма 67 (из стихов 4-6).

Вопрос о том, какую роль играли в кодексе строки из псалма 67, на первом этапе изучения памятника оставался неясным. Можно было предполагать, что эти строки составляли часть заключающей кафизму молитвы, но было непонятно, почему они начинаются с полуфразы. Разгадка пришла позднее, когда удалось установить, что затертый текст - это предшествующие стихи того же псалма 67, однако начало этого псалма оказалось под нынешним текстом псалма 76. Тем самым выяснилось, что нынешний текст написан поверх затертого прежнего текста, содержавшего псалом 67 (и предшествующие ему). Последний кусок прежнего текста писец оставил нестертым: для его новой записи "расчищенного" места уже хватало. Это значит, что писец не рассматривал данный кодекс как окончательно изготовленную книгу, которую остается лишь поставить на полку. Это была для него как бы книга "с бегущим текстом", функциональный аналог грифельной доски.

Может быть, перед нами просто ученические упражнения, состоявшие в том, чтобы последовательно списывать одну часть псалтыри за другой? Но такая версия должна быть немедленно отвергнута: почерк и весь характер письма неоспоримо свидетельствуют о том, что его писал опытный мастер. Его рука безупречно тверда, каждая буква имеет чрезвычайной устойчивое начертание, почти как в печатных книгах, - это первейший признак каллиграфического мастерства. Если перед нами все же инструмент учебного процесса, то он писан рукой учителя.

Естественно предположить, что это был южнославянский книжник, который прибыл на Русь, еще совсем недавно принявшую христианство, с миссионерской целью. Однако тщательное изучение написанного им текста приводит к неожиданному выводу: писал не болгарин и не серб, а русский! * Этот вывод вытекает из того, что, списывая со старославянского оригинала, писец Новгородской псалтыри, несмотря на высокую тщательность его работы, все же допустил несколько ошибок, причем таких, какие мог сделать только человек, чьим родным языком был древнерусский.

* Разумеется, в широком смысле этого термина, охватывающем в применении к древней эпохе всех восточных славян.

Так, вместо стоявшего в оригинале где буква передает свойственный древнеболгарскому языку звук (носовое о , как во французском bon ), он написал , где передает звук [у] - такой же, как в современном русском слове оружие , аналогичным образом, например, вместо - смутились он написал . Далее, например, вместо - твои (ж. род), - где буква передает ([ j ] + носовое е , как во французском bien ), он написал , где передает . Причина здесь в том, что в древнерусском языке конца Х - начала XI в. уже не было носовых гласных. Праславянские носовые гласные к этому времени в древнерусском языке уже изменились, а именно, дало [у] а [e ] дало [а] (со смягчением предшествующей согласной); между тем в южнославянских языках той эпохи носовые гласные в одних случаях просто сохранялись, в других изменялись, но иначе чем в древнерусском. Приведенные написания -это просто запись живого русского произношения соответствующих слов. Разумеется, с точки зрения писца это были именно ошибки, результат временного ослабления внимания, как, скажем, написание гара вместо гора в наше время; поэтому они встречаются лишь изредка на фоне в целом орфографически правильного распределения соответствующих букв.

Заметим, что точно такое же спорадическое смешение букв для носовых и неносовых гласных наблюдается в Остромировом евангелии и других древнейших рукописях русского происхождения. Это одна из их наиболее характерных особенностей.

Установив происхождение писца, мы должны вернуться к вопросу о нижней хронологической границе создания кодекса. Если фигура христианина-болгарина для эпохи, предшествующей крещению Руси, достаточно естественна, то представить себе в эту эпоху опытного русского писца-христианина неизмеримо труднее. Всерьез рассматривать гипотезу о том, что наш кодекс (который написан именно таким писцом) создан до крещения Руси, можно было бы только в том случае, если бы отнесение его к более позднему времени почему-либо сталкивалось с большими трудностями. Поскольку в данном случае таких трудностей нет, естественно относить кодекс ко времени после крещения, причем добавить к этой дате как минимум несколько лет, необходимых для того, чтобы русский ученик превратился в опытного писца. Таким образом, наиболее вероятной нижней хронологической границей создания кодекса следует признать начало 990-х годов. В целом же памятник должен быть датирован началом 990 - концом 1010-х годов (причем наиболее вероятны конец Х - первое десятилетие XI в.).

Итак, Новгородская псалтырь - самый ранний памятник церковнославянского языка русского извода. Написавший ее мастер почти наверное был свидетелем крещения Руси в 988-990 гг. Скорее всего, он был в это время еще мальчиком. Можно представить себе даже, что он был из тех детей, которых сразу после крещения Руси отдали в книжное учение и по которым матери "плакали как по мертвецах". Поразительно, как быстро из этого первого поколения грамотных русских людей смог выйти столь опытный книжный мастер.

Важнейшая особенность графики Новгородской псалтыри состоит в том, что вместо двух разных букв - ъ и ь - употребляется только одна, ъ . Это так называемая одноеровая графическая система, известная до сих пор на Руси лишь по нескольким фрагментам книжных памятников XI в. и некоторым надписям, а также по части берестяных грамот XI - первой половины XII в. В отличие от большинства других книжных памятников, в Новгородской псалтыри одноеровая графическая система проведена со 100%-ной последовательностью. Графика Новгородской псалтыри свидетельствует о том, что, вопреки традиционным представлениям, в начальный период русской письменности одноеровая система играла весьма существенную роль. Лишь позднее, во второй половине XI столетия (как раз к этой эпохе относятся почти все известные до сих пор древнерусские памятники XI в.), одноеровая система была почти полностью вытеснена (по крайней мере в книжном письме) двуеровой, то есть обычной для всей последующей русской письменности.

Становится ясно, что даже Остромирово евангелие, которое традиционно рассматривается как отражение "младенческого" состояния русской письменности, в действительности отражает уже значительно продвинутый этап ее развития, а именно этап, когда в практике книжного русского письма уже решительно было отдано предпочтение той из двух пришедших извне графических систем, которая лучше соответствовала древнерусской фонологической системе. Заметим, что берестяные грамоты, сохраняющие в силу своего общего консерватизма одноеровую систему дольше, чем все другие источники, оказались в очередной раз носителями древнейших особенностей русской письменности.

Весьма интересен вопрос о том, был ли кодекс написан в самом Новгороде или его привезли, например, из Киева. К сожалению, однозначных лингвистических признаков новгородского или киевского происхождения писца в тексте нет. Можно лишь отметить, что в тексте нет характерного для Новгорода смешения ц и ч (то есть следов так называемого цоканья). В тексте имеется, правда, любопытная ошибка: вместо , которая в принципе могла бы быть проявлением характерного для псковских говоров смешения [с"] и [ш]. Однако в памятнике, где нет смешения ц и ч , единичное написание такого рода осторожнее все же расценивать как ошибку под влиянием привычного сочетания (например, в силу контаминации с близким по смыслу).

Текст кодекса представляет исключительный интерес и с точки зрения палеографии. Ведь, как мы уже говорили, почти все древнейшие рукописи не имеют даты. Палеографы датируют такие рукописи исключительно на основе их сравнения

с немногочисленными датированными. И вот перед нами новый памятник с достаточно "узкой" датой, причем самой ранней из имеющихся ныне (если не считать надписей). Понятно, что теперь именно Новгородская псалтырь станет новой точкой отсчета для палеографических оценок и, возможно, приведет к пересмотру многих из них.

Оказалось, что Новгородская псалтырь обнаруживает определенные палеографические сходства как с книжными памятниками XI в., писанными на пергамене, так и с древнейшими берестяными грамотами. При этом, однако, нет полного совпадения ни с теми, ни с другими, то есть письмо на воске обладало и определенной палеографической спецификой. Характерно, что в ряде пунктов, где Новгородская псалтырь расходится по палеографии с рукописями XI в. на пергамене (например, в начертании буквы Р ), она вполне сходна с древнеболгарскими надписями Х в. Кодекс позволил также понять, откуда взялись палеографические отличия берестяного письма от книжного, которые отмечаются с самого начала письменной эпохи, то есть уже в берестяных грамотах XI в. Оказалось, что, по крайней мере в части случаев, эти черты "унаследованы" от письма на воске.

Интересные результаты сулит текстологическое сравнение Новгородской псалтыри с другими древнейшими и более поздними псалтырями. Для полного осуществления этой работы потребуется длительное время, но уже сейчас можно сказать, что, во-первых, текст Новгородской псалтыри не совпадает полностью ни с одной из других известных псалтырей, во-вторых, в нем в большинстве случаев выступают варианты, свойственные самым древним спискам псалтыри, в-третьих, в целом ряде пунктов в нем обнаруживаются те варианты, которые характерны для псалтырей, писанных именно на Руси (как древнейших, так и более поздних).

Текст на воске сохранился в Новгородской псалтыри столь превосходно, что его чтение не составляет особого труда. Но некоторые фрагменты растрескавшегося воска утрачены, и пришлось искать способы как-то восполнить образовавшиеся по этой причине лакуны. В ходе дополнительного обследования памятника удалось установить, что, помимо хорошо видимого текста на воске, кодекс содержит также некоторые следы других текстов, правда, столь слабые, что в течение первых недель работы над памятником они вообще не были замечены. Все эти тексты написаны тем же почерком, что и основной текст на воске.

Выше уже говорилось о следах затертого прежнего текста, слегка различимого на пустых участках воска, а также между буквами нынешнего текста. Помимо этого выяснилось, что имеются следы надписей, процарапанных на верхних и нижних частях деревянных рамок, которые служат как бы полями для восковых табличек. Правда, дерево здесь очень сильно истерто, так что от букв сохранились лишь некоторые едва различимые штрихи. Весьма трудная работа по выявлению этих штрихов привела, однако, к успеху: удалось прочесть надписи на шести участках этих рамок.

Открылся связный текст, переходящий с верхнего поля на нижнее и с одной страницы на другую. Это оказались указания о предназначении данной книги, плавно переходящие в слова высокого поэтического достоинства о благе чтения псалтыри. Вот этот текст в несколько осовремененной форме (но с сохранением ряда древних выражений) *: "Псалтырь без чина службы и без всех часов **, без отпевания душ, без от себя прогнания всех *** людей, без отлучения алчущих знания. Сия книга псалтырь - сиротам и вдовицам утешение мирное, странничкам недвижимое море, детям рабов неосуждаемое деяние".

* Таким же условным способом - промежуточным между прямым цитированием и переводом - мы передаем ниже и прочие тексты кодекса.

** Часы - церковная служба, совершаемая в определенные часы четыре раза в день.

*** То есть, каких бы то ни было.

Нет сомнения, что эти слова не сочинены писцом, а списаны с некоторого образца. Фраза "странничкам недвижимое море" с очевидностью выдает византийское происхождение текста: только в морской стране быть странником означает путешествовать по морю. Но прямого аналога всего этого текста пока еще ни в славянских, ни в византийских источниках не найдено.

Дальнейший важный шаг в исследовании памятника состоял в том, что были обнаружены слабые отпечатки букв на деревянной подложке восковых табличек: давление от писала, врезывающегося в слой воска нередко почти на всю его глубину, создавало в мягком дереве вмятины; в некоторых случаях оставались даже легкие царапины. Но выявление этих отпечатков еще сложнее, чем чтение истершихся надписей на дереве. Помимо трудности, связанной с тем, что сами отпечатки едва заметны, здесь встает проблема разделения разных записей, наложившихся друг на друга. Эти трудности столь значительны, что надежно прочитать все прежние записи кодекса, по-видимому, невозможно. Однако они все же не настолько велики, чтобы оправдать полный отказ от попыток восстановить эти записи хотя бы частично и хотя бы с некоторыми элементами гипотетичности.

Крайне трудоемкая и чрезвычайно медленная работа по распознаванию и распутыванию отпечатков букв на дереве уже дала некоторые важные результаты. Прежде всего удалось восполнить большинство лакун в основном тексте кодекса, возникших из-за утраты кусочков воска.

Далее, внизу каждой страницы кодекса, ниже текста псалмов, обнаружились следы следующей формулы: "Пойте, пойте по два раза, славьте Бога". По правдоподобному предположению А.А. Турилова, - это не что иное, как древний вариант перевода той же ритуальной формулы, которая в обычном православном богослужении имеет вид "Аллилуйя, аллилуйя, слава тебе. Боже". Если это так, то перед нами уникальное свидетельство того, что на древнейшем этапе истории русской церкви еще могли сосуществовать варианты перевода даже основных ритуальных формул. Важную особенность найденной формулы составляет то, что в ней выступает слово разъ . Дело в том, что это древнерусское слово отсутствует в старославянском (равно как и в современных южнославянских языках).

По-старославянски было бы сказано, но никак не. Это значит, что использованная в кодексе формула возникла на русской почве.

Удалось прочесть также, хотя и без полной надежности, по крайней мере, некоторые части тех псалмов, которые были записаны в кодексе прежде его нынешнего текста. В ходе этой работы постепенно выяснилось, однако, что писец заполнял восковые страницы текстом не два раза, как представлялось на более раннем этапе исследования, а значительно больше. Было установлено, в частности, что в числе прежних текстов кодекса имелись и некоторые псалмы из первой кафизмы, то есть из самого начала псалтыри. В далеко еще не законченной работе над памятником этот его аспект подлежит дальнейшему тщательному изучению.

Самым важным результатом работы по распознанию отпечатков на дереве оказалось открытие неизвестного доныне исключительно важного текста, который был помещен в нашей псалтыри перед самими псалмами и служил, таким образом, вступлением ко всей книге. Этот текст, длиной в одну страницу, отчетливо делится на три части.

Первая часть - короткое вступление. Оно начинается словами: "Закон да познаешь христианского наказания". Слово наказание, разумеется, выступает здесь в своем древнейшем значении: "наставление", "поучение", "учение" . Закон -здесь "канон", "основной принцип", "первооснова". В соответствии с этой формулой весь новонайденный текст уместно назвать "Закон христианского наказания". Следующая фраза: "Я наставлен во спасение наставлением неземных словес". Вопрос о том, кто именно говорит здесь от первого лица, допускает несколько разных ответов. Судя по дальнейшему тексту, перед нами, скорее всего, слова, которые должен повторить за проповедником новообращенный; в этом случае принципиальная структура текста оказывается такой же, как в Символе веры (молитве "Верую") и в присягах.

Вторая часть - изречения, в конце которых сказано: "Таковы слова Иисуса Христа". Все они начинаются с "аз есмь": "Аз есмь тайна несказанная"; "Аз есмь истина и закон и пророки"; "Аз есмь истина и путь и стезя" и другие. Таких изречений десять, но большинство из них повторяется (через одну-две строки или даже подряд), так что получается 22 фразы. Нагнетающееся повторение одних и тех же или сходных формул создает впечатление магического заклинания.

Последняя часть - это вкладываемое в уста новообращенному язычнику торжественное заявление об отказе от идолослужения и преданности учению Христа: "Да будем работниками ему (Иисусу Христу), а не идольскому служению. От идольского обмана отвращаюсь. Да не изберем пути погибели. Всех людей избавителя Иисуса Христа, над всеми людьми приявшего суд, идольский обман разбившего и на земле святое свое имя украсившего, достойны да будем". Фразы, построенные в первом лице множественного числа ("да будем..." и т.д.), могли бы исходить и от проповедника, обращающегося к своим слушателям; но единственное число в "отвращаюсь" показывает, что перед нами слова, которые должен произнести новообращенный.

Ни в славянских, ни в византийских источниках до настоящего момента данного текста не обнаружено. Ясно, что перед нами сочинение, обращенное к людям, стоящим еще лишь на пороге принятия новой веры или к принявшим ее совсем недавно и еще во многом связанных с язычеством. Вероятно, заклинательное звучание настойчиво повторяющихся формул было призвано прямее воздействовать на эмоциональный настрой язычников, нежели догматическое содержание проповеди.

Существенно, что из изречений, приписываемых здесь Христу, лишь некоторые содержатся в канонических евангелиях. Прочие, несомненно, восходят к апокрифической литературе. Возможно, именно поэтому данное сочинение не закрепилось в церковной традиции и со временем было предано забвению. Перед нами открывается, таким образом, доныне неизвестная глава из самого начального периода распространения христианства на Руси.

Итак, новооткрытый памятник - это самая древняя из дошедших до нас книг древней Руси, самая ранняя из удовлетворительно датированных славянских книг. Она, несомненно, займет почетное место в истории русской письменности и культуры и привлечет к себе пристальное внимание специалистов многих наук - историков, археологов, лингвистов, палеографов, текстологов.

ЛИТЕРАТУРА

1. Янин B.Л., Зализняк А.А. Новгородские берестяные грамоты из раскопок 1998 года // Вестник РАН. 1999. № 7.

2. Янин B.Л. У истоков новгородской государственности // Вестник РАН. 2000. № 8.

3. Рыбина Е.А. Церы из раскопок в Новгороде // Новгород и Новгородская земля. Вып. 8. Новгород, 1994.