Строго говоря, есть просто либерализм, без "правого" и "левого".
Однако люди склонны различным образом интерпретировать идеи , находить в них различные смыслы и повороты, которые в итоге способны развести последователей той или иной идеи иногда на удаление друг от друга, даже большое, если вообше не в противоположные стороны.
Это касается не только политической области. Взять, к примеру, христианство: казалось бы, целых четыре Евангелия точно и без двусмысленностей описывают земной путь и учение Христа, дополняя друг друга и совпадая в главном почти до деталей. Тем не менее, христианство разделилось на три основные конфессии - католицизм, протестантизм и православие, - а неосновных ещё больше. Причём главные линии раскола как между самими этими конфессиями, так и между "фракциями" внутри них, проходят подчас по вопросам, о которых Христос говорил либо вскользь, либо не говорил вовсе. Например, настоящая борьба между церковниками идёт вокруг концепции Троицы, хотя в Писании о ней вообще нет ни слова. Ещё больше острых разногласий в вопросах обрядности, о которых Христос тоже почти ничего не говорил.
Возвращаясь в политическую сферу, достаточно вспомнить пример коммунистической теории Маркса, из которой позже выросли такие разнородные политические силы, как ленинский большевизм, с одной стороны, европейская социал-демократия, признающая и частную собственность, и гражданские права - с другой, а также маоизм - с третьей. Все они видят друг в друге врагов не меньших, нежели в "буржуазии".
Примерно то же самое применимо и к либерализму. Вроде бы ясно: помимо признания рыночной экономики, основанной на частной собственности и свободе предпринимательства, помимо признания политических прав и свобод человека, либерализм выступает за максимально ограниченную роль государства в экономике и жизни общества , видя в нём, в государстве, опасный инструмент принуждения, который всегда, в любой момент стремится выскользнуть из рук любого, самого строгого контроля. Собственно, фундаментальное для себя понятие "свободы" либерализм формулирует через умаление роли государства: свобода - это отсутствие принуждения.
Но объём вмешательства государства в экономическую и общественную жизнь в точных цифрах и формулах не опишешь, эти границы подвижны хотя бы во времени, а также в зависимости от географии и иных факторов. Здесь единого рецепта нет и быть не может, зато всегда есть верный способ эти границы корректировать, исправлять и переделывать - выборы, дающие свободу выбора, и убеждённость в том, что индивидуальная свобода является единственно правильным оселком принимаемых решений, в том числе относительно объёма функций и полномочий государства.
Как любая политическая идея, либерализм существует не только в виде чистой теории в совокупных трудах своих главных мыслителей - Локка, Гоббса, Монтескье, Смита, Бентама, Милля, Токвилля, Менгера, Мизеса, Хайека, Фридмэна, - но и проходит неоднократную переплавку в политической практике , выдавая в итоге сплав, отличающийся от свойств исходного материала.
Так вот основные проблемы с либеральным "сплавом" проявляются именно в "государственной" примеси - в вопросе о роли государства, степени его вмешательства прежде всего в экономику.
Ситуации различны: некоторые либеральные политики не могут преодолеть соблазн решить некоторые или даже многие проблемы за счёт госрегулирования, как, например, Макрон во Франции; другие - в основном, это в Германии и скандинавских странах - вынуждены идти на сохранение или расширение роли государства ради внутриполитического мира и компромисса с левыми силами. Подобного рода обстоятельства смещают либералов влево.
Но картину усложняют другие "левые" либералы - социал-демократы , не признающие социалистического компонента своей позиции и предпочитающие называть себя либералами, точнее, "неолибералами" . Наиболее известные примеры - британские премьеры Т.Блэр и Г.Браун, американские президенты Б.Клинтон и Б.Обама. Программа медицинского страхования ObamaCare представляет собой классический пример социал-демократического решения общественных проблем, которое ограничивает экономическую свободу и увеличивает госрасходы.
Примеров последовательных, или, в данном контексте, "правых" либералов , немного, хотя они оставили яркое и длительное политическое наследие - это Тэтчер в Великобритании и Рейган в США. Напомню блестящий и очень точный лозунг Рейгана, ставший лозунгом современного либерализма: the Government is not a solution to your problems - the Government is the problem (Государство не является решением ваших проблем - проблемой является само государство). Но даже ему не удалось существенно сократить размер государственной бюрократии и сильно уменьшить её полномочия. Тэтчер денационализировала всё, что только можно, но создать частное здравоохранение и образование не смогла и она, как и Рейган тоже. Социальные, прежде всего медицинские расходы, в бюджетах США и Великобритании по сей день являются главной причиной роста госдолга и расходов госбюджета.
Феномен либерализма занимает особое место в духовной и политической жизни общества. Либерализм имеет достаточно долгую историю своего существования, при чем существования не «пассивного», а «активного в форме мощных общественных движений, деятельности многочисленных партий и т.д.
Либерализм не имеет себе равных по широте распространения в современном мире: вряд ли сегодня существует индустриально-развитое государство, где хотя бы в какой-то степени не была бы представлена та или иная разновидность либерального мировоззрения.
Слово «либерализм» происходит от латинского liberalis – «свободный», «имеющий отношение к свободе».
«Сущностью либерализма, - говорит английский политолог Д.Хитер, - является свобода. А так как свобода может быть обеспечена только через приоритет человека, то главным для либерала является не общество или какая-то его часть, а отдельный индивид и его воля». Индийский политолог Джохари определяет либерализм как «голос в защиту свободы», как «стремление реализовать идею свободы в общественной жизни и следовать принципам свободы».
Однако понятие свободы весьма неопределенно; в различные исторические периоды представители различных идейных течений и общественных движений вкладывали в него подчас противоположный смысл. Это и является главной причиной содержательной многозначности термина «либерализм».
В современном мире либерализм существует как историко-философская доктрина, как идеология, обосновывающая программные установки определенных социальных слоев, и как организованное общественное политическое движение.
Истоки и опоры либеральной доктрины.
Как политический термин слово «либерализм» стало впервые употребляться в Англии в начале 19-го века. Английские тори (сторонники сильной королевской власти и католицизма) стали называть «либералами» своих политических противников – вигов, защищавших интересы так называемых новых людей: торговцев ростовщиков и промышленников.
«Под видом универсальных интересов в либерализме скрываются интересы вполне определенный социальной группы, - пишет А. Ваше. – Под прикрытием разума и свободы как таковых процветают национальность и конкретные свободы тех, кто их провозглашает и в них заинтересован.»
На основании этих взглядов в сформировалось общество, которое впоследствии получило название «западной цивилизации» а «социальная группа», о которой пишет Ваше, стала называться «буржуазией».
Родиной либерализма считается Англия. Туда в 17-18 веках поехали переселенцы из Центральной Европы. Именно эти люди провели так называемое первоначальное накопление капитала (ограбление крестьянства и превращение его в бесплатную рабочую силу) и положили начало развитию знаменитой английской промышленности – первой в мире, основанной на наемном труде.
Основой идей либерализма является протестантизм (то есть одна из форм религии). Именно там зародились все мысли, составившие впоследствии основу либерального мировоззрения. Речь прежде всего идет об идеях главы немецких кальвинистов, теоретика права Иоганна Альтузия, чей главный труд «Политика…» (1603) явился одним из наиболее ранних изложений теории «естественного права» и «народного суверенитета», обосновывающий право народа свергать и даже казнить монархов. Труд Альтузия, целиком построенный на принципах кальвинистской идеологии, по существу стал первым теоретическим обоснованием буржуазных революций и республиканского строя.
С другой стороны, В. Зомбарт главную причину либерального мироотношения искал с сфере социально-психологической. Таким фактором он считал специфическую психологию оторванного от корней переселенца. «Иноземец, - писал Зомбарт, - не ограничен никакими рамками в развитии своего предпринимательского дела! Все должно быть вновь создано, как бы из ничего. Никакой связи с местом, на чужбине, всякое место одинаково безразлично… Из всего этого должна с необходимостью вытекать черта, которая присуща всей деятельности чужеземца… Это – решимость к законченной выработке экономико-технического рационализма.
В основе либеральной доктрины лежит идущая от европейского Возрождения атеистическая традиция, отринувшая Бога и провозгласившая человека «царем природы» и «венцом творения». Но при этом это место не осталось пустым. На смену Богу пришел Закон – вознесенный над всем, возведенный в культ и «обожествленный». В результате закон не способен подняться до идеальных потребностей человека, до его идеальной природы, он существует в границах реального состояния общества и отталкивается от него.
Большинство современных правых партий и движений, помимо естественной неприязни к коммунистам, объединяет еще и острое неприятие мирового политического мейнстрима. Под мировым политическим мейнстримом обычно подразумевается т.н. “левый либерализм”(или “libertarian left”) – чудовищный сплав неолиберализма и социал-демократии, который давно перерос все мыслимые рамки политической идеологии.
Он стал новой религией, философией и мировоззренческой основой очередного “светлого будущего” – “дивного нового мира”, в котором все значимые достижения нашей цивилизации будут уничтожены, для каждого из 99999 гендеров(предварительно вымышленных и искусственно сконструированных) будет подготовлено свое, теплое местечко в радужно-коричневом муравейнике, а от религий и “светской морали” не останется и мокрого места.
Любому вдумчивому читателю покажется, что я утрирую, и он будет частично прав, поскольку американский неолиберализм и европейская социал-демократия, ставшие основой мирового политического мейнстрима, при всех своих сходствах имеют множество различий. И тем не менее мы можем выделить основные идеологические постулаты, возводимые их общим детищем(левым либерализмом) в ранг самоочевидных аксиом:
“Социальная справедливость”?
1. Государственное регулирование в экономике, продиктованное заботой о “социальной справедливости “. “Социальная справедливость” при этом подразумевается как нечто космополитическое и мессианское, как обязанность заботиться о всех и каждом вне зависимости от его гражданства, национальности, личных качеств или даже лояльности государству, в котором проживает подопечный. Страдают от такой “справедливости” самые способные члены общества(белые гетеросексуальные мужчины, представители национального большинства, новаторы и предприниматели) – те самые люди, на трудолюбии и инициативе которых это самое общество и держится, чьими усилиями оно и было некогда создано. Таким образом государство из жизнеспособной конструкции, призванной конкурировать на международной арене и заботиться о благополучии своих граждан, превращается в коллективную Мать Терезу, клуб взаимопомощи анонимных наркоманов или международный банк спермы – словом во что угодно, лишь бы не исполнять свои естественные функции, возложенные на него людьми много веков назад.
Гуманизм
2. Гуманизм , доведенный до абсурда. Человеческая жизнь здесь перестает быть рационально осмысленной ценностью, провозглашенной мыслителями Просвещения: она становится чем-то вроде неприкасаемых идолов у африканских и южноамериканских племен. Отсюда призывы европейских левых запретить убийство террористов полицейскими, не взирая на то, что убийство одного террориста спасет жизнь десяткам и сотням невинных людей. Гуманистическая культура на этом этапе своего развития(или, вернее сказать, деградации) полностью теряет свое рациональное зерно, переходя в категорию иррационального, заменяет собой совесть и традиционные морально-этические ориентиры. Убивать теперь нельзя даже для самозащиты. Почему? “Нельзя и все”. Известная цитата Бёрка о попустительстве зла теряет всякий смысл: хорошие люди теперь не просто имеют право сидеть, сложа руки – они ОБЯЗАНЫ это делать, ведь в случае их активного сопротивления злу кто-то может случайно пострадать.
Отрицание наций, границ и государств
3. Отрицание наций, границ и государств .
Вернее государства, конечно, остаются, но исключительно в форме тотально зарегулированного “дома престарелых”, суверенитет которого полностью подчинен леволиберальным международным организациям, играющим роль самозваного мирового правительства. Этому постулату соответствует древний миф о Вавилонской башне, после разрушения которой мифическое “единое человечество” раскололось на множество отдельных племен. Среди французского масонства(того самого, которое стояло у истоков первой в истории Революции) была популярна идея восстановления мира до Вавилонской катастрофы, и через якобинцев этот грандиозный и масштабный замысел перекочевал к марксистам. Теперь о новом “едином человечестве” мечтают леволиберальные атеисты, мышление которых, к их негодующему удивлению, во многом порождено старинными мифами и идеалистическими представлениями древних, очередной вариацией легенды о “Золотом веке”, когда “все было хорошо, люди жили вечно и не было войн”. Схожие идеи мы встречаем у первых утопистов – Томазо Кампанеллы и Томаса Мора – почерпнутые ими у христианских еретиков, мечтавших, в обход официальной церковной доктрины, о “построении Рая на земле”(звучит знакомо, правда?). То есть, не смотря на весь материалистический пафос прогрессивных леволибералов, их мышление глубоко мифологизировано, а их идеология(как и любая идеология вообще) несет на себе весьма существенный религиозный отпечаток.Прогрессизм
4. Прогрессизм. Левых и либералов долгое время объединяло то, что они руководствовались одной и той же исторической концепцией, носящей название “Whig history”. Согласно “истории Вигов”(в честь прозвища английских либералов) исторический процесс представляет собой линейное и безальтернативное движение в сторону больших прав и свобод(вплоть до бесконечности), большего отхода от монархических, элитарных и традиционных форм организации общества. Иными словами, мировая политическая повестка левеет, и в этом сторонники данной концепции правы. Действительно, взгляните на историю последних двух веков: какое бы значимое историческое событие мы не рассматривали, в нем всегда одерживали победу представители левых сил, сил хаоса и энтропии, разлагающие устойчивые, веками сложившиеся системы, постепенно превращая их в общества “диктата большинства”(или “диктатуры пролетариата”, если хотите). Поначалу все было вполне терпимо, если не сказать хорошо: да, мы избавились от старых, проверенных веками управленческих технологий и культурных ориентиров, но зато мир пошел по пути либерального промышленного капитализма(или прогрессивного социализма) и научно-технического прогресса, а уровень благополучия и свободы стал самым высоким в человеческой истории. Но вместо того, чтобы остановиться на достигнутом, “силы энтропии” пошли дальше, доведя мир до нынешнего состояния, когда сами же создатели и сторонники “истории Вигов” – эти Пигмалионы в белых перчатках – рискуют быть растоптанными своим же детищем. Ведь социально-политический прогресс со всеми его “прелестями” вроде прав человека, равных возможностей, светской морали и гуманизма – исключительно наша, Западная, белая ролевая игра, и более прагматичные цивилизации, заимствуя наши управленческие и научно-технические достижения, играть в нее не хотят, оставаясь на позициях старого, традиционного и, опять же, проверенного временем национального эгоизма. Прогрессизм здесь сыграл роль психостимулятора: высвободив грандиозный интеллектуальный и силовой потенциал западного человека, прежде ограниченный теологическими догмами христианства, он за пару веков превратил его в дряхлого и усталого “глобального наркомана”, патологически зависимого от новых “доз” прав и свобод. “Доза”, как известно, каждый раз должна быть больше предыдущей, отсюда и левый либерализм с его извечными спутниками – феминизмом третьей волны, 9999 гендерами, пацифизмом, повальным культом слабости и беспомощности. Дальше будет только хуже.
Сциентизм
5. Сциентизм. Поскольку левый либерализм принципиально и фанатично атеистичен, он нуждается в определенной онтологической составляющей, призванной объяснять глобальные мировые явления. Таковой составляющей стал сциентизм, т.е. вера в абсолютную безальтернативность и непогрешимость научного знания. Вера – ключевое слово, без него в этом вопросе никак не обойтись. Встав на место религии с ее мистической картиной мира, атеистический сциентизм, с легкой подачи леволибералов, сам начал впитывать в себя мистические, иррациональные черты. “Критическое мышление” теперь – просто красивая фраза, которой разбрасываются юные несмышленые атеисты. А в науку нужно верить! Даже когда она говорит о глобальном потеплении, вызванном человеком(что в принципе антинаучно и недоказуемо) – значит, верить нужно. Научный консенсус – это вам не шутки, особенно тогда, когда авторами консенсуса стали не серые и безликие работники лабораторий, молча выполняющие заказ, но Апостолы от Науки – разного рода либеральные публицисты и чиновники из ООН. Эти умные и серьезные люди стали связующим звеном между нашим тварным, грешным и не вполне научным миром и новым Божеством, изображаемым в виде атома с электронами. Про то, что адепты этой новой религии предлагают делать с церквями, предлагаю не напоминать, ибо рискую впасть в банальность.
Чем так плох левый либерализм? Да тем, что он убивает.
Убивает нации и государства, делая их слабыми и конформными. Убивает предприимчивых, активных и деловых людей, заставляя их считаться с абсурдной идеологией “прогрессивных” чинуш и международных организаций. Убивает саму жизнь, потому что настаивает на ее заведомой бессмысленности. Везде, где к власти приходили леволибералы, социалисты, “зеленые” и коммунисты, наступал упадок культуры и ослабление всех государственных, политических и экономических институтов. Левый либерализм, впитавший в себя худшие черты марксизма и либерализма, стал настоящим вирусом, готовым уничтожить пост-христианскую цивилизацию во имя защиты “слабых и угнетенных” – под последними, как правило, понимаются убийцы, дикари и террористы. Он, подобно спорам ядовитого грибка, попадает даже в те страны и государства, где либеральные тенденции слабы. Ясно лишь то, что эта болезнь поражает лишь западные общества, в том числе и российское с украинским.
Напоследок хотелось бы сказать пару слов об “идеологических центрах” этой напасти. На международном уровне это фонд Сороса, Демократическая партия США, Евросоюз и ООН. На локальном, постсоветском – издания вроде “Медузы”, научпоп-публицисты, творческая интеллигенция и, как это не парадоксально для многих, нынешние украинские власти. И именно нашему поколению и поколению наших детей придется решать, что делать с этим политическим мусором – отправить на свалку истории, или же позволить исполнить свою историческую миссию по деконструкции нашей цивилизации.
Редактор – Алик Даниелян
| Социализм | |
| Идеи | |
| Эгалитаризм | |
| Обобществление | |
| Общественная собственность | |
| Плановая экономика | |
| Смешанная экономика | |
| Влияния | |
| Анархизм | |
| Демократия | |
| Рабочее движение | |
| Варианты | |
| Утопический | |
| Марксизм | |
| Социальный анархизм | |
| Коммунизм | |
| Демократический | |
| Либертарный | |
| Революционный | |
| Научный | |
| Социал-демократия | |
| Синдикализм | |
| Народничество | |
| Социализм XXI века | |
| Муниципальный | |
| Государственный | |
| Аграрный | |
| Экологический | |
| Религиозный | |
| Реформизм | |
| Социалистический феминизм | |
| Ведический | |
| Христианский | |
| Исламский | |
| Буддийский | |
| Африканский | |
| Арабский | |
| Меланезийский | |
Социальный либерализм (социал-либерализм) - разновидность либерализма , выступающая (в отличие от неолиберализма) за вмешательство государства в экономические процессы. В политическом спектре обычно находится правее социал-демократии .
Идеология [ | ]
В отличие от классического либерализма, рассматривавшего рынок как саморегулирующуюся категорию и негативно относившегося к возможности регулирования экономических и социальных отношений, социальные либералы полагают, что для осуществления на практике главного принципа либерализма - обеспечения права индивида на самоопределение и самореализацию - не всегда достаточно только его собственных усилий. Выравнивание стартовых возможностей невозможно без участия государства, и именно государство должно обеспечивать перераспределение части общественного продукта в пользу социально слабых членов общества, оказывая им поддержку и тем самым способствуя гармонизации общественных отношений и укреплению социальной и политической стабильности. Однако в отличие от различных разновидностей социалистической идеологии, социальные либералы привержены (умеренному) капиталистическому типу экономики, или социально-ориентированной рыночной экономике .
По мнению социальных либералов, государство обязано вмешиваться в экономические процессы с целью борьбы с монополизмом и поддержания конкурентной рыночной среды. Общество должно иметь законные основания в случае, если доход не соответствует вкладу человека в общее благо, изъять часть этого дохода через налоги и перераспределить его на социальные нужды. Улучшение условий жизни беднейших слоёв общества будет способствовать росту внутреннего рынка и экономическому росту.
Применение этих подходов, по мнению социальных либералов, должно смягчить конфликты в обществе и постепенно превратить «капитализм эпохи свободной конкуренции» в социальный капитализм , общество с «социальной экономикой», основанной на частной собственности и регулируемых рыночных отношениях.
История [ | ]
Социальный либерализм возник в конце XIX века во многих развитых странах под влиянием утилитаризма . Некоторые либералы восприняли, частично или полностью, марксизм и социалистическую теорию эксплуатации и пришли к заключению, что государство должно использовать свою власть для восстановления социальной справедливости. Такие мыслители, как Джон Дьюи или Мортимер Адлер объясняли, что все индивидуумы, будучи основой общества, для реализации своих способностей должны иметь доступ к базовым нуждам, таким как образование, экономические возможности, защита от пагубных масштабных событий вне пределов их контроля. Такие позитивные права , которые предоставляются обществом, качественно отличаются от классических негативных прав , обеспечение которых требует от других невмешательства. Сторонники социального либерализма утверждают, что без гарантии позитивных прав невозможна справедливая реализация негативных прав, поскольку на практике малообеспеченное население жертвует своими правами ради выживания, а суды чаще склоняются в пользу богатых. Социальный либерализм поддерживает введение некоторых ограничений на экономическую конкуренцию. Он также ожидает от правительства предоставления социальной защиты населению (за счёт налогов), чтобы создать условия для развития всем талантливым людям, для предотвращения социальных бунтов и просто «для общего блага».
Между экономическим и социальным либерализмом существует фундаментальное противоречие. Экономические либералы считают, что позитивные права неизбежно нарушают негативные и потому недопустимы. Они видят функцию государства ограниченной, главным образом, вопросами обеспечения законности, безопасности и обороны. С их точки зрения, эти функции и так требуют наличия сильной централизованной государственной власти. Напротив, социальные либералы считают, что главная задача государства состоит в социальной защите и обеспечении социальной стабильности: предоставлении питания и жилища нуждающимся, здравоохранении, школьном образовании, пенсионном обеспечении, уходе за детьми, инвалидами и престарелыми, помощи жертвам стихийных бедствий, защите меньшинств, предотвращении преступности, поддержки науки и искусства. Такой подход делает невозможным введение масштабных ограничений на правительство. Несмотря на единство конечной цели - личной свободы - экономический и социальный либерализм кардинально расходятся в средствах для её достижения. Правые и консервативные движения часто склоняются в пользу экономического либерализма, выступая против культурного либерализма. Левые движения, как правило, делают акцент на культурном и социальном либерализме.
Некоторые исследователи указывают, что противопоставление «позитивных» и «негативных» прав на деле является мнимым, так как для обеспечения «негативных» прав на деле также требуются общественные затраты (например, содержание судов для охраны собственности).
Экономический либерализм против социального либерализма [ | ]
Индустриальная революция значительно приумножила благосостояние развитых стран, однако усугубила социальные проблемы. Прогресс в медицине привёл к увеличению продолжительности жизни населения, результатом чего стал избыток рабочей силы и падение зарплат. После того как в XIX веке рабочие во многих странах получили избирательное право, они стали им пользоваться в своих интересах. Резкий рост грамотности населения привёл ко всплеску активности общества. Социальные либералы требовали законодательных мер против эксплуатации детей, безопасных условий труда, минимальной заработной платы.
Классические либералы рассматривают такие законы как несправедливый налог на жизнь, свободу и собственность, который сдерживает экономическое развитие. Они полагают, что социальные проблемы общество может решить само по себе, без государственного регулирования Джон Стюарт Милль развил идеи этой либеральной этики в своём труде «О свободе» ( г.). Он придерживался утилитаризма , делая акцент на прагматичном подходе, практическом стремлении к общему благу и повышению качества жизни. Хотя Милль оставался в рамках классического либерализма, права личности в его философии отступили на второй план.
К концу XIX века большинство либералов пришло к выводу, что свобода требует создания условий для реализации своих способностей, включая образование и защиту от чрезмерной эксплуатации. Эти выводы изложил в «Либерализме», в котором он сформулировал коллективное право на равенство в сделках («справедливое согласие») и признал обоснованность разумного вмешательства государства в экономику. Параллельно часть классических либералов, в частности, Густав де Молинари (Партии народной свободы, кадеты), программа которой на 1913 год выглядела так:[ | ]
